Пинок заставил Гименея быстро прийти в себя. К моему удивлению, он не стал сыпать проклятиями, а вместо этого задорно рассмеялся.

— А я же… — сквозь смех произнёс Бог, — … а я же помню эту историю!

Я со скепсисом глянул на него.

— Совсем головой ударился?

— Нет, — Гименей сплюнул на землю какое-то кровавое месиво, — действительно помню. Я тогда был одним из тех, кто карал напавших на храм людей. Было забавно понять, что в шумихе ты всё же использовал Константиноса как пешку и заставил его сделать всю грязную работу за себя. Классическое искусство манипуляции. Зевса это настолько повеселило, что он даже решил не наказывать ни тебя, ни Константиноса за кражу Эгиды. Беспрецедентный случай.

Он болезненно ухмыльнулся.

— Ну, у тебя и до этого была репутация скользкого мудака, но чтобы настолько…

— Заткнись! — Антон злобно ударил Гименея ногой в грудь. — Я не закончил!

Я выставил перед собой ладонь.

— Слушай, он нам ещё нужен… я понимаю, что ты зол, но…

— Он тебе нужен! Чтобы забрать себе всю славу, подлая ты тварь! — Антон глубоко вдохнул в попытке успокоиться. — Когда я нашел Эгиду… всё встало на свои места, наконец-то всё встало на своим места. Мне на роду было написано стать таким же великим, как предок, и спасти школу от Богов, отомстить им за трагедию. И им, и тебе… — он резко дёрнулся вперёд и попытался вонзить меч в грудь Гименея, но я снова отбил лезвие клинка в сторону. — Архг! Пытаешься подставить меня, прямо как предка, да? Не поможет!

Антон глянул в сторону Ашвини, что тоже неподвижно лежали на земле.

— Я убью этих Богов. Все оценят меня по достоинству.

Я смотрел на Антона так спокойно, как только позволяло самообладание.

— Допустим, убьешь, — я указал рукой на прибитых к земле студентов. — А люди что? Они все умрут, и если это произойдёт, то Боги получат важные разведданные про обороноспособность людей. Мать твою, кто тебя за это по головке погладит?!

Антон на секунду задумался, однако затем просто пожал плечами.

— Побочный ущерб. Война и так скоро придет ко всём, что бы мы не делали. Но я, как первый мечник, обещаю минимизировать все последующие потери… кроме этих.

Краем глаза я заметил, как нервно зашевелились студенты на площади. Ну, насколько они могли.

— Отступи, Сизиф. Долбанный Бог не стоит твоей жизни. Я смогу наказать тебя и по-другому.

Вместо ответа я просто вмазал Антону по спине плоской стороной меча. Ещё один удар пришёлся ему в челюсть.

Он лишь отряхнулся и со злобной улыбкой посмотрел на меня в ответ.

Чёрт. Без Эгиды его бы это вырубило прочно и надолго.

Я вдохнул полной грудью.

— Знаешь, что, придурок? Между тобой и долбанным Богом не так много разницы. Оба бредите легким взлётом на вершины, — я провернул меч в руке. — Спешу заявить, что этого взлёта попросту не существует.

Гименей захрипел.

— Как ты смеешь сравнивать меня с каким-то чело…

Гименей не успел закончить фразу. Антон одной рукой сделал выпад, который я заблокировал — а второй бросил в Бога ещё один кинжал. Этот попал ему прямо в горло.

Из глотки Гименея брызнула кровь; если бы он смог вытащить кинжал, то, возможно, и выжил бы. Однако Гименей начал биться в приступе панике, позволяя магической стали его отравлять. Спустя тридцать секунд — во время которых мы с Антоном обменивались ударами — Бог умер.

Я быстро глянул на студентов.

Благо, все живы. Гименей не успел перед смертью вычудить какое-нибудь заклятие, что положило бы здесь всех разом. Можно было бы выдохнуть. Можно было бы постараться успокоить Антона.

Но он меня сильно разозлил.

— Тупой ублюдок, — произнёс я, глядя на него. — Хочешь знать, как на самом деле всё прошло с твоим долбанным предком?

Антон не ответил. За него ответила искра интереса, что зажглась в глазах парня.

Я нанёс удар. Больше для того, чтобы поддерживать первого мечника в тонусе, чем чтобы серьёзно навредить ему.

— Я расскажу, не переживай, — я хмыкнул. — Я должен был идти в храм сам. Должен был тихо выкрасть Эгиду и отправиться восвояси, всё-таки защитные вещи очень в тему, когда ты любишь жизнь так, как люблю её я. Но твой тупой предок случайно узнал про мои планы и привёл к храму войска, — я рассмеялся. — Заставил меня отдать долбанную Эгиду. И лишь затем пришли Боги. Уверен, он бежал прямо по трупам своих людей с Эгидой в охапку.

Лицо Антона перекосил гнев.

А дальше произошло непоправимое.

— Лжёшь! — Антон вложил в следующий удар всю свою силу, как физическую, так и магическую.

Ударная волна от удара была такой же острой, как и сам его клинок.

Я быстро глянул в сторону. Около десятка студентов лежали на полу с отрубленными головами и изрезанными телами. Ещё больше — были серьезно ранены.

Твою ж мать, идиот ты этакий.

Я нанес Антону ещё один удар.

И ещё один.

И ещё.