– Вий Пятый. Герой королевства. Серьёзная фигура, уже вошедшая в учебники современной послойной мифологии! Родовой воин племени яуджа, бывший лучший охотник на обакэ. Он получил увечье во время охоты. Король, конечно, выделил ему пенсию, но Вий не хотел оставаться бесполезным и ему нашли отличную должность – уже лет двести он королевский архивариус и скан-дознатель с неограниченными полномочиями. А лет пятьдесят назад даже получил демонский статус!

Анна сглотнула. Из всего этого известно было только имя, которое навечно ассоциировалось с ужастиком Гоголя.

– Да-а-ай! – утробно протянул Вий и Бел повернулся к ним.

И от его голоса не просто повеяло морозом! От него затрещали ткани стоящих ближе к нему свадебных нарядов, схватываясь инеем! И по залу словно пробежал стылый ветер, заставляя всех присутствующих поёжиться.

Лиза, стискивая в руке туфлю, стремительно подбежала к минотавру, с поклоном подавая изящную «лодочку» с радужной опушкой. Бел тут же передал её Вию. И Лиза, всё так же, спиной назад и кланяясь, отступила.

Это была та туфля, на которой ещё сидела жемчужинка. Парная – обездоленная – сейчас была в руках Анны.

Вий прижал туфлю к двум дырочкам в плоском носу и шумно втянул воздух. Ещё раз и ещё, словно алкоголик, занюхивающий рукавом особо крепкую потреблённую внутрь дрянь. И от каждого его вдоха словно становилось теплее, но с каждым выдохом по залу бежала морозная волна, оставляя узоры и заставляя присутствующих сжиматься от холода, горбиться и обхватывать себя за плечи. И лишь минотавры стояли, совершенно не обращая внимания на изменение температуры. Особенно это было видно по Белу – у него уже даже на берцах и по низу брючин высыпало инеем! – а он стоял спокойно, почтительно склоняясь над монстром в инвалидном кресле!

Анна старательно куталась в горжетку, пыталась сдержать дрожь от жуткого холода.

Вий нанюхался туфлей и…

Сперва Анна не поверила своим глазам, думая, что вот эти странные телодвижения – голова запрокинулась вверх, а рука с туфлей опала на жирное пузо – просто пантомима, обозначающая что-то, понятное только местным. Но спустя мгновение Вий захрапел.

– Гхры! – раздалось утробно-раскатистое бульканье в огромной глотке.

Снова и снова.

И с каждым новым «гхры» существа втягивали головы в плечи, оглядываясь.

Монстрик храпел, а местные почему-то стали вести себя неадекватно.

Вот Лиза, например, села, где стояла и, зажав лицо, стала всхлипывать.

А Бел, наклонив голову и пялясь на стену побагровевшими глазами, шумно, загнанно дышал и стоял как перед борцовской схваткой – собрав перед собой ладони в огромные кулачищи. Да и многие минотавры, кто, не двигаясь с места, а кто, наклонив голову, словно уже нацелился пырять, били копытами. Ну, то есть нервно дёргали ногами.

Карлики, обхватив друг друга за плечи, рыдали, поливая свои костюмы просто потоками слёз!

А Генрих Норуш, наконец, выпав из-под руки минотавра, свалился на пол сразу на четвереньки, и со злым пристукиванием зубов, стал бегать по кругу за собственным хвостом!

А Анне просто было очень холодно. Так, словно её кинули в сугроб и не собираются оттуда доставать! И она дрожала, как лоскуток органзы на ветру!

– Гхры! – всё настойчивее и напористее храпел Вий и существа в зале с ещё большим шумом отзывались: карлики сильнее заревели, Норуш страшнее защёлкал зубами, Лиза с новым напором зарыдала, а минотавры глухо замычали…

Анна чувствовала – вот сейчас, в этот момент и идёт дознание! И этот страшный урод, даже не сходя с инвалидного кресла, ухитряется как-то забраться в души всех в этом зале… а, может быть, и не только в зале!.. и выворачивает их наизнанку, заставляя выдавать какую-то нужную ему информацию. И если в прошлом она читала про рэкетиров, пытающих страшным методом ректального высокотемпературного дознания, и ужасалась, то теперь, глядя на то, как вытягивает из существ душу демон Вий, она почувствовала, что рэкетирам до его мастерского уровня далеко.

– Гхры-ы-ы! – совершенно дико захрапел Вий, да так, что, обморозившись, полопались кристаллы Сваровски на декольте изящного платья в стиле барокко!

Анна вздрогнула.

И тут же, гримасничая и дергая носом, Вий выпрямился. И чихнул! Не просто чихнул, а люто! Так, что ледяной ураган грянул по залу! Свалил манекены друг на друга, со стен полетели сорванные гобелены, а существа в зале… У тех, кто попал под неистовый чих, волосы встали дыбом и так и заискрились от инея, заморозившись в высокохудожественных ледяных скульптурах!