Шрифт:
– Пойдём в спальню...
– веду, лаская, пальцами по ее руке.
– Нет.
Два шага назад. Наматывает на кисть похищенный ремень, сжимая пряжку в кулак.
– Я просто хотела сказать, что мне заранее очень жаль, что я скорее всего причиню тебе боль.
– Мм?
Наотмашь прижигает мне по плечу.
Дергаюсь от шока! Это так неожиданно, что я даже не соображаю увернуться или выставить блок.
Собака срывается на нервный лай, гарцуя между нами.
Так...
Рвано делаю глубокий вдох. Боль разливается...
– Неожиданно, да?!
– горят ее глаза.
– И от этого ещё больнее.
В ступоре ощущаю, как пульсирует плечо и колотится от внезапного "ожога" сердце. Там стальной наконечник - на ремне.
– Больно?
– оскаливаясь, дёргает бровью.
Неуверенно киваю.
– Мне жаль, Хан. Правда.
Нахмуривает брови.
– Очень жаль, что тебе больно.
Так...
Вдыхаю носом поглубже, делаю медленный выдох.
Аида скалится на Мию, вставая передо мной.
Та и глазом не ведёт. Решительно идёт к выходу. Открывает дверь.
– Аида, гулять!
– рявкает она.
Дёргая ушами, собака растерянно мечется.
– Гулять! Аида, гулять!
– с давлением и злостью режет Мия.
– Ко мне!!
Аида, точно... С прошлой парой псов я был знаком чуть лучше. Этих - почти не знаю. Они скорее для антуража. Ими занимается наш кинолог.
Решившись, собака срывается с места.
Дрессировщица, блять...
Боль становится гуще и навязчивее. Накатывает злость!
– Подожди-ка, Мия, - ускоряюсь в ее сторону.
Но она и не собирается сбегать!
Захлопнув дверь за собакой, неожиданно прижигает мне ещё раз, взвинчивая меня до точки кипения. Кончик ремня со стальным наконечником отлетает по уху и глушит на несколько секунд.
Задержав дыхание, заглядываю этой маленькой самоубийце в глаза.
– Ты охренела?
– низким подрагивающим голосом выдыхаю я.
– Мне очень жаль... что тебе больно.
– Иди сюда, - хватаю за ремень.
Но он быстро сбегает из моих пальцев.
Уворачиваясь, Мия отлетает вглубь дома. Забегает на несколько ступенек вверх по лестнице.
– Пойми меня, Хан!
– быстро дышит она, задыхаясь на некоторых звуках.
– Мне жаль, что я причинила тебе боль. Но это даёт нам шанс! Ты должен меня понять!
– Какой нахуй шанс?!
– сжав зубы цежу я.
– Шанс, что ты...
– взмахивает рукой.
– Поймёшь меня.
Срываю с себя пиджак и рубашку, не щадя пуговиц. Бросаю взгляд на предплечье. Там вздуваются полосы от ремня. Пальцы трясутся.
Со всей дури зарядила... Сучка.
Поднимаю на нее осатанелый взгляд.
– Ремень, - гневно и требовательно рявкаю я, протягивая руку.
Протягивает свою с ремнем в ответ, небрежно откидывая от себя предплечье. Ее ладонь белая от того, как ремень перетянул ее.
Решительно поднимаюсь по лестнице, пытаясь договориться с пробужденным внутри зверем, что... самочка. И... нельзя. Хотя заслужила, блять! За шкирку и...
Сжимаю кулаки.
Но не успеваю схватить за ремень, как он летит снова.
– Мм!
– вскрикиваю от болючего прилета наконечника в ключицу.
Успеваю перехватить, дёргаю на себя.
Распахнув панически глаза, отпускает, быстро залетая наверх по ступенькам. Срываюсь следом.
У самой верхней ловлю за юбку.
Треск... Юбка сползает с одного бедра, обнажая полоску трусиков.
Разворачивается!
– Мне жа-а-а-ль!
– с вызовом тянет, приближаясь лицом в лицо.
Издевается?!
– Чо там тебе??
– уничижительно и разъяренно уточняю я, сгребая свитер на ее груди и притягивая ближе.
– Бесит правда?!
– Заткнись лучше!
– Вот и заткнись, Хан, со своим "жаль"!
– рявкает взбешенно.
– Просто заткнись!
От боли и ярости хочется щёлкнуть ей на рефлексах лбом по носу и угомонить.
Никто и никогда не смел ничего подобного себе позволить со мной! Никогда. Никто!
Я бы порвал на подходе!
И ее порвать хочется! Так, что гарцуют мышцы под кожей и дёргаются желваки.
Но вместо этого... вспышка! И я почему-то целую ее мягкие губы, вдалбливаю ее в стену.
Целую больно, наказывая за свою боль. Сжимаю зубами нижнюю губу. Впиваясь пальцами в ягодицу.