Шрифт:
Глухо взвизгнув, дёргается в моих руках.
Мы тяжело, несдержанно дышим.
И надо бы прийти в себя, но я не могу. Крыша сорвана...
Выдрать заразу!.. Жёстко!
Я даже не знаю, что чувствую ярче и невыносимее - боль или возбуждение, острую потребность в ней!
Тяжело сглатываю, облизывая пересыхающие губы. В груди - ядерный реактор, в котором плавится всё - что я творил, что она...
Я... люблю. Мне... надо это прожить физически. Как воздух, надо!
И словно удерживая внутри ядерный взрыв, я дрожащими губами медленно и нежно веду по ее губам.
Ты выпрашиваешь у женщины взаимности, Хан?
Да!!
И тебе надо сейчас сдаться, Мия. Иначе, все будет херово. Для нас обоих! Я не знаю как останавливаться с этих оборотов и мощностей. Они со мной никогда не случались!
Я нихуя не контролирую сейчас.
Ощущаю, как костяшки ее пальцев трепетно скользят по моей скуле.
И меня разрывает в клочья просто!
Не соображая, рву на ней все, что мешает, включаясь на мгновение только тогда, когда чувствую долгожданный ожог от соприкосновения наших тел.
Закрываю глаза, зависая на мгновение от переполняющих грудь, удушающих эмоций.
– Мия...
– выдыхаю, касаясь ее шелкового языка своим.
Ещё одно "да", прошу... Мне очень нужно! Потому что его отсутствие меня нихера не остановит. И я не хочу лечить потом ещё и это! Хватит... Я хочу то, что было у нас одно короткое мгновение, до того,как ты вспомнила.
Её подрагивающие губы скользят в ответ по моим.
Да!!
Со стоном зажмуриваюсь, врезаясь в неё - горячую, такую мокрую... тугую.
Это такой кайф... Словно меня растворяет от прихода ядерной наркоты. За грудиной вибрирует от переполняющих эмоций.
Мы сползаем по стене вниз.
Тело срывается, двигаясь на рефлексах, на адреналине. Всаживаю в неё, притягивая бедра к себе, игнорируя ее сладкие вопли и то, как она выгибается, пытаясь вывернуться. Ее коготки врезаются в мои кисти, пытаясь притормозить.
Ну нет, детка... нет...
Держу только крепче за бедра. Мои большие пальцы тонут и скользят во влажной плоти.
И не сводя взгляда с ее лица... я едва сдерживаюсь, чтобы не финишировать от курсирующего по венам адреналина и того, как она горяча.
Ее ресницы порхают словно от шока и припухшие, налитые кровью губы дрожат.
Ну... давай... иди ко мне...
Зажмуривается, прикусывая губу.
– Нет...
– хриплю я, сминая большим пальцем её губы и насильно толкаю его в рот.
Расслабляйся...
От ощущения ее языка под подушечкой и резкой судороги внутри, слетаю следом, оглушительно кончая вместе с ней.
Ее лицо в контрастных пятнышках после оргазма. Это красиво... Это трогает какие-то неведомые струны внутри.
Ложусь ухом на ее грохочущее сердце. Не знаю, чье грохочет громче.
Целую... Не в губы. Почему-то в переносицу. Падаю на спину рядом. Ощущая голой кожей ворс ковра.
Вытаскиваю пачку сигарет из кармана.
Пытаясь, прийти в себя, прикуриваю.
Должен быть разговор сейчас?
Я нихуя не готов к нему. Я ещё ничего не переварил...
Выпускаю дым вверх.
Бросаю на нее взгляд. По вискам - слезы.
Блять...
Затягиваюсь ещё раз.
– Я прошу тебя, - тихо шепчу я.
Я даже не знаю о чем просить.
– Пусть всё как-то будет... неидеально даже... Но будет. Не надо крушить. Мы потом разберемся.
– Нет...
– Почему?
– сглатываю я.
– Я тебя не знаю. Ты не дал нам шанса познакомиться.
– Ты меня не любишь?
– рождается у меня внутри вопрос.
Как я мог считать, что это не важно? Это же, сука, как воздух... эта ее взаимность.
– Люблю.
– Зачем тогда этот треш?
Присаживается, поправляя порванную сбоку юбку.
– Если я позволю нам случиться, это значит - я официально разрешаю тебе делать со мной так, как ты сделал, когда я была беспомощна. А я не разрешаю, Хан.
– Разве я недостаточно демонстративно наказан за это?
Усмехается, ведя рукой по растрёпанным волосам.
– А как ты наказан, Хан? Как??
– Дистанцией.
– В любой момент ты можешь нагло ворваться в мое пространство. И вот, видишь, даже трахнуть... В чем наказание? Ты никак не наказан. Ты ни о чем не сожалеешь. Тебе просто "жаль". А я это не принимаю. И не буду с тобой.