За монотонной работой день пролетел быстро. Ника отошла ненадолго, успела зажевать завалявшуюся каменную лепешку, с тоской вспомнила шикарные вазы с фруктами и завтраки в Хайвэй и вернулась обратно — Морена больше не заговаривала с ней, только иногда продолжала поправлять ее работу. Другие женщины тоже не проявляли инициативы, да и сама Ника не горела желанием общаться.

***

Старик-старуха остался в доме, растянув губы в печальной улыбке. Молодая аристократка, искренне переживающая за чужой город, умудрилась своей наивностью всколыхнуть давние воспоминания — еще до того, как он основал Кораки.

Или не наивностью?.. Как давно он стал считать благие цели, направленные на всеобщее развитие, наивностью?

Дверь распахнулась, и улыбка старика моментально стала прежней — едва заметной и благостной. Тэйратон, вошедший в дом, недоуменно огляделся.

– Доброго дня, - слегка неуверенно поздоровался он.

– Молодой Кораки, - не изменяя голос под женский, старик склонил голову, и глаза Тэйратона изумленно распахнулись.
– Хорошо, что пришел на встречу.

– Не то чтобы у меня была возможность отказаться, - он быстро пришел в себя и едко усмехнулся.
– Я догадываюсь, в чем причина.

– Кригерша на борту была, - спокойно проговорил старик.
– Это мы уже выяснили. Никаких других способов разжиться таким количеством золота у аристократов Паралии не было. И все же, хотелось бы услышать подтверждение.

Тэйратон изучал старика. Старик ли он? Какое положение занимает среди Кораки? Грим, искусно меняющий лицо, мешковатая одежда, скрывающая силуэт. Разве что голос...

– Давно не виделись, господин управляющий, - усмехнулся Тэйратон.
– Прекрасная маскировка.

Старик не ответил, молча продолжая смотреть на собеседника в упор. Тэйратон вздохнул и сел на стул — тот самый, на котором десять минут назад сидела Ника Влахос.

– Была, - лаконично сказал он.
– Она и наняла мой корабль для перевозки нескольких человек. Она и оплатила.

– Как она умерла?

– Ее убила Кассандра Вассиликос, - выдержав долгую паузу, Тэйратон счел за лучшее ответить правду. Противостояния с Кораки он не переживет, и прямая ложь такому могущественному человеку чревата смертью.
– Голосом.

Глаза старика стали шире в удивлении — первая живая эмоция за разговор на лице.

– Надо же, я полагал, что Ника...

– Я бы также подумал. Но Кассандра тоже опасна, - Тэйратон вздохнул.
– Какие у вас планы в отношении их?

– Я не желаю им вреда. Напротив, я решил им помочь, - хмыкнул старик.
– Ты успел к ним привязаться?

– Они сильные. Я всегда уважал силу. И ум.

– Насчет ума еще посмотрим, - старик кивнул.
– А сила точно есть. И удача, что даже важнее.

Тэйратон напряженно решал, насколько детально он может рассказывать про чужаков. Про нечто, что они называли Афиной, Кораки точно не стоит знать.

– Нападение мегалодона было, - ровно произнес он.
– Его убила Ника Влахос.

Старик казался совершенно пораженным.

– Ты...

– Я видел это своими глазами. Ее голос — разрушительный, обладает недюжинной мощью. Им она и убила ту тварь, что атаковала наш корабль.

– Поразительно, - старик едва удержался от того, чтобы подскочить.
– Настолько сильна?

– Настолько, - мрачно кивнул Тэйратон.
– И мне показалось, что она только учится.

Старик улыбнулся шире.

– Поразительно, - повторил он.
– Впервые слышу, чтобы кто-то убил мегалодона, да еще и голосом...

Он прикрыл глаза и продолжал блаженно улыбаться. Тэйратон поежился — его напугало такое неприкрытое удовольствие от новости о том, что кто-то в состоянии разнести полгорода голосом.

– Ты договорился с ними, - не открывая глаз, проговорил старик.
– О чем?

– Я хочу стать частью аристократической семьи Паралии.

– Я так и думал, - Тэйратону показалось, что старик разочарован.
– Очень жаль, что твою мать изгнали из семьи. Ты мог бы быть наследником Албахрия.

Лицо Тэйратона стало маской.

– Моя мать была глупой и доверчивой женщиной, ничего не смыслящей в интригах. За что и поплатилась.

– Жестокие слова по отношению к уже мертвой, - старик приоткрыл веки и внимательно изучал неподвижное лицо Тэйратона.
– Ее подставили, нет?