Парни ее отсутствие заметили уже у самого бара.

— Где твоя восторженная подружка? — спросил Стефан.

— Проявила чудеса тактичности, — отозвалась я.

— Жааааль… — протянул Эгилл.

— Даже не думай, — нахмурилась я.

— Почему это? — с самым невинным видом спросил лекарь.

Вместо ответа я просто и доступно показала ему универсальный жест — кулак.

Эгилл фыркнул и уткнулся в меню.

Выбирать особенно было не из чего. То есть алкоголя — хоть залейся! А вот пожевать без особых вариантов.

Настоящий взрослый бар!

Всему меня научили папочка с братьями, кроме одного — пить. Я совершенно не умела это дело. Точнее, как выражался отец, была «вся в мать». Могла захмелеть понюхав пробку.

В настоящем взрослом баре безалкогольных вариантов было немного — простая вода и что-то под названием «Сладкие сливки». Пить воду я посчитала полным идиотизмом, так что заказала эти самые сливки.

Парни были не так изысканны, так что довольно скоро у нас на столе материализовалась бутылка коньяка, стаканы под него, мой коктейль и какая-то нехитрая закуска на один укус.

— Стефан, — Виктор взял бокал и первое слово на правах капитана, — Сегодня важный день! В твоей жизни появилась женщина, для которой тебе придется быть примером.

— Сочувствую, брат, — вставил многоопытный Микаэль.

— Цыц! — шикнул на шутника Виктор. — Так вот, я желаю тебе искренне и от всего сердца, чтобы никогда тебе не пришлось ради нее обнажать свои теневые смертоносные клинки.

— Желаю! — грохнуло за столом, и дешевое стекло стаканов радостно дзынькнуло.

А эти сливки-то оказались такими вкусненькими!

50

Виктор

Раньше все наши посиделки были чисто мужскими. Темы, шутки и манера общения — все это не подлежало никаких фильтрации. Скабрезные шутки, нецензурная лексика, чисто мужские, контекстные разговоры.

И с появлением Алексии мало что изменилось.

То есть парни, конечно, сначала пытались как-то фильтровать собственную речь, но чем больше было пустых бутылок на столе, тем меньше они старались.

И наша стрелок, удивительное дело, не стала падать в обморок при матерном слове и не ахала над каждой пошлой шуткой. Наоборот, девушка смеялась, поддерживала разговор, где-то и сама могла ввернуть словцо или неприличный комментарий.

Я всегда знал, что с новым человеком обязательно нужно выпить, чтобы понять, что у него на уме. Но никогда не думал, что придется пить с красивой девушкой. Которой еще всякие рыжие бабники дарят дорогие цветы.

— … Вот когда твоя младшенькая сестренка начнет флиртовать с учителем словесности, тогда ты меня вспомнишь… — хмыкнул Микаэль, завершая свой рассказ о том, как гонял веником какого-то там домашнего преподавателя. — Только гимназия, только женское общежитие!

— Ага, — подала голос Лекси, потягивающая через соломинку свой коктейль. — А потом окажется, что в общежитии есть дырка в заборе и твоя маленькая сестренка бегает на свидание к курсантам на соседней территории.

— Это из личного опыта? — оживился Стефан.

— Неее, — вздохнула девушка, — папочка оберегал меня от всяческих потрясений. И даже хотел выдать замуж!

— Но ты сбежала и поступила в академию? — предположил Эгилл.

— Пф! — фыркнула девушка. — Еще чего. Я просто умею быть убедительной. Отец принял мои аргументы и…

— Смирился, — вставил я.

Лекси кинула на меня сердитый хмельной взгляд и заявила:

— А нечего было воспитывать такой… — тут она споткнулась и замолчала, сосредоточившись на коктейле.

— Какой? — с живым интересом спросил Микаэль, даже придвинулся к ней поближе.

— Такой ха-рак-тер-ной! — по слогам выговорила Лекси.

Парни хохотнули, а я склонился к нашему стрелку:

— Мне кажется, тебя стоит притормозить.

— С чего бы это? — спросила девушка, повернувшись ко мне.

Ее зеленые глаза смеялись задорно и хмельно, и она ничуть не смущалась ни чисто мужских разговоров, ни тому, как я к ней склонился.

Такая смелая, такая красивая. Демонически притягательная.

— Ты раньше пила сливки? — спросил я, проявляя просто чудеса выдержки.

— Еще бы! Регулярно! — заявила Алексия и отвернулась, вклинившись в разговор парней.

Я с трудом подавил непрошенное желание взять ее за подбородок и развернуть обратно лицом к себе.

Да я могу гордиться своей выдержкой!