У меня сжалось в груди, но я все же сумела сказать:

— Ты прекрасен во всех проявлениях, Сефер.

Во всяком случае, он только стал выше, и я знала, что если бы он был в своей кошачьей форме, он бы хотел, чтобы я почесала его под подбородком в этот момент.

Вероятно, это не совсем соответствовало бы внешнему виду Принца Эльфхейма, возвращающегося в столицу.

Он задел шелк моего платья, но не совсем зацепил его.

— Эти когти — такая же часть меня, как и мое сердце, каким бы холодным оно иногда ни было.

— Ты? С холодным сердцем? — Я фыркнула.

— Не для тебя. Никогда для тебя. — Он сжал, и его когти вонзились в мое платье.

— Сефер! — Я нахмурилась, но он только усмехнулся и развел руками, как будто был беспомощен.

— В любом случае, я собирался сорвать его с тебя позже.

Я не позволила пылу этого обещания смягчить мой взгляд.

— Да, но теперь я собираюсь предстать перед твоими родителями с дырками на платье.

Вместо ответа он сжал губы, словно борясь с ухмылкой, и отвел взгляд.

Но когда мы вошли в сверкающий дворец, расположенный на вершине вулканического пика в центре города, он не повел меня по широким коридорам в тронный зал.

Он сбил меня с ног.

ГЛАВА 52

По мере того, как мы спускались, лестницы становились все уже и темнее. Некоторые были высечены в скале и рассчитаны на людей гораздо выше меня. Он помог мне спуститься по ним.

— Куда мы направляемся?

Широко раскрыв зрачки в полумраке, он осмотрел коридор впереди.

— Ты увидишь.

Мы спускались, спускались, спускались, пока, наконец, не достигли большой двери, которая выглядела так, словно была вырезана в черной скале вулкана.

— Некоторые преимущества королевской семьи, — объяснил он, когда она открылась от его прикосновения.

Дальше сгущалась еще более глубокая тьма, но в конце ждал мерцающий фонарь.

Ужас пробежал по моему позвоночнику, впиваясь когтями в позвонки.

— Я думала, меня представляют твоим родителям.

— После. Во-первых, у меня есть кое-что для тебя. Свадебный подарок.

Я не была уверена, что хочу видеть то, что ждало меня в свете фонаря, но он протянул мне руку, и я взяла ее, чувствуя утешение от его горячей кожи.

По обе стороны коридора располагались двери с зарешеченными окнами и люками, достаточно большими, чтобы в них мог пролезть поднос.

Это было подземелье.

От осознания этого у меня скрутило живот. Если он привел меня сюда, чтобы наказать, я должна была воздать ему должное за действительно очень долгую игру. Но нет, я в это не верила. Я доверяла ему.

Как будто почувствовав мой дискомфорт, его пальцы сжались вокруг моих, и он поцеловал костяшки пальцев.

— Почти пришли.

Когда мы достигли границы света от лампы, коридор вывел в комнату, вдоль стен которой стояли колонны, вырезанные из того же черного камня. В центре двое охранников в масках держали сутулого мужчину. Их сверкающие доспехи были чем-то похожи на кожаные, но не совсем, а на груди они носили эмблему Двора Рассвета — пылающее солнце, появляющееся из-за темного горизонта.

Покрытый грязью и кровью, их пленник явно не прибыл в подземелья этим утром. И все же под грязью и изодранной одеждой его руки и ноги все еще были мускулистыми. Они не держали его в заключении достаточно долго, чтобы это увяло.

Я хмуро перевела взгляд с охранников на Сефера.

— Я не…

Голова заключенного вскинулась при звуке моего голоса.

На меня уставился единственный темный глаз, широко раскрытый и налитый кровью. Другой закрывала окровавленная повязка, а на той стороне лица вздулись синяки. Тем не менее, я все еще знала его.

Я бы узнала его где угодно.

— Эрик.

Воздух вышел из моих легких. Мои пальцы судорожно сжали пальцы Сефера. Прошел месяц с тех пор, как я видела его в последний раз, но гнев, переполнявший мои вены, был таким же горячим, как и на театральных подиумах.

Сефер высвободился из моих объятий и подошел к низкому столику между двумя колоннами, который я не заметила, когда мы вошли.

— Поскольку это твой свадебный подарок, я подумывал повязать ему на шею бант, но Селестин настояла, что это безвкусица. — Его улыбка была натянутой, когда он повернулся от стола, держа в руке меч длиной с мой рост. — Поэтому я положил его на это.