– Кирза, – сказал Калач, – ты потерпи. Ещё чуток потерпи. Мы выйдем на улицу, подышим воздухом и всё спокойно обмозгуем. Хорошо? Мы никуда не уходим. Мы не оставляем тебя. Мы что-нибудь придумаем.

– Да, – сказал Батон.

На кухне зажёгся свет.

От неожиданности Батон с Калачом аж присели.

Кирза смотрел на них сверху, с лестничной площадки и молчал.

Послышался шёпот, затем – шаги.

Калач с Батоном подумали о нагрянувшей полиции и запаниковали. Они подались назад, чтобы укрыться в комнатах. Но Кирза всё стоял, нависая над ними. И они не посмели сдвинуть его с места, освобождая себе путь.

– Что будем делать? – прошептал Батон в ухо Калачу, пугливо косясь на Кирзу.

– Давай выйдем навстречу как ни в чём не бывало. Если это полиция, то скажем, что увидели свет, и потому вошли, думая, что здесь грабители, но никого не нашли. На стоянке были люди – они подтвердят, что свет был перед тем, как мы оставили машину.

Батон кивнул, соглашаясь.

Они деловито потрусили, громко стуча ботинками по ступеням.

На кухне было пять человек: Чвакошвили, который нервозно проверял, всё ли цело на кухне и в хозяйской комнатёнке, Егор с Кокошкиным, поджидающие его, вооружившись длинными кухонными ножами, и Сёма с Лёшей, жмущиеся друг к другу за их спинами.

– Здорово, мужики! – бодро сказал Калач. – О, да я гляжу, всё знакомые лица!

– Вы? – Чвакошвили упёрся в них взглядом. – Зачем вы тут лазаете? Пришли грабить?

– Мы? – Батон указал на себя пальцем и широко улыбнулся. – Ну что вы. Мы пришли на огонёк, проверить делишки.

– И кого нашли? – спросил Егор со злобой.

– Никого. – Калач был сама искренность и любезность. – Туточки никого нету. Чисто. Может, мы плохо смотрели, а может, тот, кто был, успел сделать ноги.

– Калач, ты ещё здесь? – донёсся голос Кирзы.

Калач с Батоном побледнели, но на голос не повернулись и не отозвались, а оценивающе уставились на пятерых мужчин, стоящих перед ними.

Чвакошвили, Егор и Кокошкин мгновение колебались… и бросились мимо Калача с Батоном к лестнице.

– Стой! – закричал Кокошкин, устремляясь наверх.

Лёша с Сёмой не сдвинулись с места.

Калач с Батоном прошли мимо перепуганных мальчиков.

– Пока, ребятки! Бегите на помощь к товарищам. Они кого-то нашли, – сказал Батон и вышел следом за Калачом в темноту.

Лиза, девушка Руслана, подъехала к «Кольчуге» в тот момент, когда Калач с Батоном выезжали со стоянки на шоссе.

Почти все окна в «Кольчуге» светились.

Лиза удивилась, увидав на стоянке всего лишь две машины.

«Для вечера – слишком мало», – подумала она, ничего не зная о несчастье с пожилой дамой и о закрытии «Кольчуги».

Она подошла к главному входу. Двери были опечатаны.

– Как же так? – проговорила Лиза. – Не понимаю. Что это значит? Что мне с этим делать? Куда идти, куда стучаться… и можно ли?

Она подошла к окнам, заглянула в них – никого не увидела, и удивилась этому ещё больше.

– Как же так? – повторила она.

Её кольнуло предчувствие чего-то нехорошего, произошедшего в «Кольчуге». Она подумала о Руслане, отчего её переживания тут же усилились.

Цокая высокими каблучками чёрных сапожек, Лиза побежала по периметру здания, отыскивая дверь, через которую вошли те, кто зажёг свет внутри «Кольчуги». Лиза бежала. И бежала неловко, потому что старалась не поскользнуться, не упасть, и думала она о том, что в здании, наверное, одни хозяева, что они закрыты по каким-либо техническим причинам, а может, решили продать заведение или произошла какая-либо хулиганская разборка с плохой развязкой, но хозяева дома, и они готовятся спать, всего лишь спать, а она их потревожит! Но… тогда, быть может, ей не придётся посреди ночи возвращаться домой, снова преодолевая весь долгий путь. Они смилостивятся, конечно, смилостивятся, они разрешат ей заночевать в «Кольчуге»!

«Почему я бегу? Зачем я паникую? Глупая! Что может быть хуже того, что уже произошло? При чём здесь ты и Руслан?»

Она запыхалась. Она поскользнулась. Едва не упала.

Облокотилась на стену. Перевела дыхание.

И увидела раскрытую заднюю дверь – из неё лился густой поток света.

Она пошла размеренно, неторопливо, собираясь с мыслями, чтобы смочь найти, что сказать при любой ситуации.

Лиза заглянула в кухню – никого.

Она вошла в «Кольчугу» с чёрного хода и закрыла дверь – обрубила поток света, который разрывал мрак близкой ночи.

Когда позади осталось пять километров, Батон сказал:

– Мы неправильно поступаем. Мы не должны оставлять Кирзу.

– Что ты предлагаешь? – спросил Калач, не отрывая глаз от ночной дороги.

– Мы должны помочь ему. Забрать.

– Как? Ты же видел, он постоянно пропадает.

Батон задумался.

– А что ты говорил про ад, про дьявола? – спросил он и потянулся к бардачку, где лежал последний шоколадный батончик.

– То, что всё это – какая-то нечисть, заманившие и не отпускающие Кирзу потусторонние штучки-дрючки. Он мается, как в чистилище. Он не может остаться ни там, ни тут. Он мечется между мирами. Это он сам так сказал.