Сигма уже видела похожие ворота и не слишком интересовалась, что находится за ними. Они не выглядели настолько серьезными, чтобы за ними пряталось что-то действительно важное или опасное. Да и створки на рельсах, хотя и соединялись вплотную, не были закрыты замком или засовом, и от этого казалось, что открыть их при желании может любой. Вот только желания пока у Сигмы не возникало.

Айн приложил ладони к створкам ворот – те начали разъезжаться в стороны. Сигма заглянула внутрь. За воротами начинался крутой спуск вниз. А внизу, как в чаше, лежал парк. Самый настоящий – с дорожками вдоль аллей, скамейками, стрижеными кустами, разве что детских площадок и игровых автоматов не хватало.

– Ничего себе, – сказала Сигма.

– Заходи, – сказал Айн.

Они перешагнули через рельсы, и ворота с легким стуком закрылись за их спиной.

– Он на самом деле небольшой, но погулять можно. Развлекайся, а я пошел. Чтобы выйти, хлопни по воротам. И потом сможешь приходить одна. Если не заблудишься.

Он медлил, словно что-то хотел сказать, но не решался.

– Больше ничего не скажешь? – спросила Сигма.

– Почему тебя перевели к нам?

– А почему тебя это волнует?

Айн отвел глаза.

– Слышал разное.

Сигма шагнула вплотную к Айну и в упор посмотрела на него – так, будто била по лицу кулаком. Айн отпрянул.

– Что ты слышал? – она протянула руку и схватила его за воротник куртки, не давая уйти.

Мгновенье они смотрели друг на друга, а потом Айн ухмыльнулся.

– Что ты неуправляемая.

Сигма разжала ладонь. Медленно выдохнула. Это она-то неуправляемая? Да они манипулируют ей, как игрушкой!

– Ты подслушивал?

Айн кивнул.

– Это был декан?

Айн снова кивнул.

– Я не знаю, почему меня перевели к вам, – сказала Сигма. – Я не была лучшей студенткой на курсе. Не нарушала правил, разве что по мелочам. Слушалась куратора. Выполняла задания. А потом оказалась у вас. Я не больше твоего знаю, почему меня перевели. Вернее, ты знаешь даже больше меня.

– Декан говорил, что здесь тебя проще контролировать, потому что у нас закрытая территория, – Айн тряхнул головой. – Понятия не имею, зачем я тебе это говорю. Я не собирался.

Сигма кивнула.

– Спасибо, Айн. В следующий раз дам тебе что-нибудь повзрывать.

Айн рассмеялся.

– Меня больше интересуют другие виды разрушения.

– Я заметила, – ответила Сигма. – Ты точно не хочешь погулять?

– Точно.

Сигма развернулась и пошла к спуску в парк. По-настоящему расслабиться получилось только после того, как она услышала стук закрывающихся ворот.

Здесь тоже стояла осень, но климат был совсем другим. Все деревья уже остались без листьев, причем давно – даже те, что лежали на газонах, потеряли цвет и свежесть. Трава под деревьями высохла. По ощущениям вот-вот должен был выпасть снег. Но воздух был теплым. Сигма совсем не мерзла, хотя останься она в прежнем филиале, в такой одежде уже было бы холодно. Интересно, получил ли Мурасаки свой свитер? И как он в нем будет выглядеть? Будет ли носить?

Сигма зажмурилась, пытаясь представить Мурасаки в новом свитере, но не получалось. Чаще всего она почему-то вспоминала его на лестнице, когда увидела в первый раз – смеющимся наглым старшекурсником, озабоченным только тем, как он выглядит на фотографии. И еще – спящим, когда с его лица исчезала улыбка, и он неожиданно казался очень-очень взрослым и уставшим. Поэтому она всегда понимала, когда Мурасаки проснулся, даже если он не открывал глаз, – выражение его лица мгновенное менялось, возвращалось к его привычному, слегка дурашливому изгибу губ, взлетевшим бровям. Сигма снова поняла, что плачет. Она так и будет плакать каждый раз, когда вспомнит о Мурасаки? А Мурасаки – помнит ли он о ней? Конечно, помнит, что за глупые вопросы! Вопрос в том, как долго он будет ее помнить? А она – его?

Сигма не заметила, как оказалась на поляне, до боли похожей на ту, в Академическом парке, где Мурасаки помогал ей разобраться в теории вероятностей. Скамейки, металлическая стрекоза и даже столб с солнечными часами. Сигма замерла и осмотрелась. Может быть, она перенеслась обратно, к себе? Нет, конечно, нет. Это было бы слишком хорошо, чтобы случиться с ней!

Сигма подошла к солнечным часам, но и здесь они оказались сломанными. Изумрудно-зеленый циферблат пошел трещинами, будто стекло, в которое попал камень. Указателя не было совсем. Сигма провела ладонью над циферблатом и снова почувствовала то самое легкое отталкивание. Да, и этим часам тоже нужен был конструктор.

Сигма села на скамейку рядом со стрекозой и уставилась на часы. Почему они сломаны и здесь тоже? Почему их до сих пор никто не починил? Допустим, там часы находятся в городском парке, а городским властям просто нет дела до всяких там сломанных часов на какой-то там поляне в одном из парков. Но здесь-то парк находится в Академии! И пусть сейчас здесь никого нет, потому что идут занятия. Но в остальное время? Особенно летом и весной – здесь наверняка так же многолюдно, как и в их парке. Неужели ни одному конструктору не пришла в голову идея починить часы? Ведь даже ей, деструктору, захотелось это сделать! Причем дважды: там и здесь. Хотя любовью к починке вещей Сигма никогда не страдала. Сигма нахмурилась. Что-то не так с этими часами. Может быть, это не просто часы? Может быть, они не сломаны? Надо найти какого-нибудь вызывающего доверие конструктора и разузнать, в чем дело. Вот только как найти этого конструктора? Здесь их курс тоже обозначался буквами, но принцип был другим, и Сигма все еще его не поняла, а спросить было не у кого. Сигма открыла список контактов. Ладно, сейчас найдем кого-нибудь посимпатичнее. Сигма вздохнула и закрыла список контактов. Сейчас же все на занятиях! Что она так носится с этими часами, как будто от них зависит ее жизнь?