— Прекрасный выбор, — отозвалась я. Магнум подтянул колено к себе и положил на его сгиб свою здоровую руку так, что она оказалась между нами.

— Фамилия Канем появилась чуть позже, — хмыкнул он. Прошлое настигло Магнума, но оно не пробралось в его глаза. Они были со мной, неотрывно наблюдая весь рассказ. Может, кому-то это не понравилось бы. Я же ощущала себя закутанной в кокон из тепла и нежности. — Моя мать родилась в клане Фортисов. Мэтр Дриар Фортис был её сводным братом.

Эти слова заставили меня застыть.

— Пусть это тебя не тревожит, — легко отмахнулся Магнум. — Я не жалею о том, что сделал в катакомбах. Возможно, следовало помучить его подольше, — взгляд его остановился на синяках и отёке с правой стороны моего лица. Благодаря целительской магии они уменьшись, но не сошли полностью. Магия может лишь немного ускорить излечение.

— Мы говорим не о нём, — напомнила я. — А о тебе.

— Какая настойчивая, — одобрительно усмехнулся Магнум и продолжил. — В восемнадцать во мне проснулась магия. И вскоре об этом прознал клан Фортисов.

— Как они отреагировали?

— Глава прислал мне письмо, где великодушно прощал своей мёртвой дочери грех моего рождения. Он настоятельно рекомендовал мне присоединиться к клану и вымолить прощение за то, что я родился, — голос Магнума не был ни злым, ни обиженным. Он словно читал мне книгу и не о своей жизни, а о ком-то постороннем.

— Ты им ответил? — искренне полюбопытствовала я.

— Разумеется, — довольно улыбнулся он, немного прищурившись. — В ответном письме послал противное проклятие чесотки. Я был молод, сейчас, конечно же, я придумал бы что-то более изощренное.

— Уверена, это было блестяще, — не согласилась я, но не смогла продолжить. Магнум вдруг склонился вперёд, передвинул ногу, задевая моё колено, и тут же отстранился. От этого контакта я почувствовала, как по моей коже пробежали мурашки, а внутри всё вспыхнуло теплом.

— А теперь я хочу услышать о тебе, — проговорил Магнум, всем своим видом показывая искренний интерес.

— Тебе уже известны все мои тайны, — пожала я плечами.

— Не совсем, — уголки его губ дрогнули в улыбке. — Ты любишь яблочный пирог? — неожиданно спросил он. Простота вопроса на несколько мгновений привела меня в замешательство.

— Да, он вкусный, но мне больше нравится грушевый, — такая лёгкая беседа помогла мне забыть о том, что время неумолимо. Ещё немного и мне пора уходить, чтобы как следует попрощаться с Кларой. Но пока длилось время Магнума.

— Прекрасный выбор, — одобрительно кивнул он.

— В детстве я забиралась на старую грушу, которая росла около места, где тренировались даксары Лунар, — поделилась я вмиг всколыхнувшимся воспоминанием. — Когда плоды созревали, я смотрела как братья колотят друг друга и поедала груши, — улыбка сама тронула губы. Я выискивала их слабые места, но ничто не мешало мне при этом наслаждаться фруктами.

— Возможно, стоило бросать огрызки в их жалкие головы. Так в них появилось бы хоть немного смысла, — проворчал Магнум.

— Соблазн существовал, но моя позиция была слишком удачной, чтобы её раскрывать, — покачала я головой. Удивительно, но эти воспоминания оказались приятными. Там, наверху, я чувствовала себя в безопасности. Все, как один сводные братья боялись высоты и не умели лазить по деревьям. В густых ветвях они меня не видели, и я могла тайно узнавать об их слабостях.

— Тебе всегда нравилось находиться на воздухе? — поинтересовался Магнум следом.

— Да, в стенах замка было слишком много взглядов. Бегая по лесу или вдоль реки, я порой забывала о том, какое у меня место в том мире, — поделилась я сокровенным.

— Порой просто хочется уменьшить свою значимость, затеряться на фоне чего-то великого. Например, многовекового леса, — вздохнул он.

Воцарилось молчание. Привычный треск поленьев в камине напомнил мне о наших занятиях и о том, как я сосредотачивалась на этом звуке. Наши взгляды оставались неразрывно связаны.

Магия пала, когда мой взгляд упал на часы. Девять вечера. Мне надо вернуться к Кларе.

— Я провожу тебя, — проговорил Магнум, поднимаясь. В какой-то момент он пошатнулся и почти с удивлением взглянул на свою сломанную руку. Кажется, он забыл о ней за нашим разговором.

Но замешательство прошло, и он протянул мне здоровую. И чувствовалось в этом жесте нечто привычное. Он почти не касался меня, но морально всегда оставался рядом, предложил свою помощь, исполнил обещание, защитил. Он сделал для меня так много. А я так много хотела сделать для него. Не в ответ, нет, а просто так. Просто потому, что хотела.