Один за одним, студенты начали заполнять большие, в стиле аудитории, ряды столов и компьютеров. Аарон начал нервничать, когда люди сели на ряд прямо перед ним. Класс будет заполнен почти целиком. Его практически успокаивало, что пустые ряды могли служить барьером между ним и остальными людьми в кабинете. Ещё несколько студентов, и кто-нибудь может сесть прямо рядом с ним. Сможет ли он с этим справиться? Придётся ли ему поменять пары? Придётся ли ему бросить учёбу? Аарон всё равно не видел смысла ходить в колледж. Он ведь никогда не сможет справиться с работой. Он знал, что до конца своей жизни будет бременем для своих родителей, а затем для братьев, но надеялся, что надолго это не затянется.

Он заметил пустое место рядом с собой, которое было помечено как «зарезервированное». Он задумался, сделал ли это его преподаватель, доктор Майер, чтобы дать ему шанс сидеть одному. Паника в его груди начала слабеть, когда преподаватель вошёл в кабинет и бросил поношенный кожаный рюкзак на стол впереди. Он был молодым парнем, может, около тридцати лет, с взъерошенными каштановыми волосами и в очках. Он выглядел вполне непринуждённо в своих брюках и синей рубашке-поло. Это был обычный, школьный внешний вид. Несколько минут он возился впереди, доставая вещи из рюкзака. Казалось, он ждал, пока студенты усядутся, чтобы начать урок. Доктор Майер как раз включил план лекции на проекторе, когда дверь в аудиторию открылась, и вошёл подросток в компании пожилой женщины. Его длинные каштановые кудри раздулись ветром, пока он поднимался по ступенькам, идя прямо к Аарону, который молча молился, чтобы они заняли места через проход от него.

Парень, которого заметил Аарон, обладал крепким телосложением и, возможно, дневной щетиной. Он сел прямо рядом с Аароном, снимая табличку резервирования с монитора. Он посмотрел на Аарона незабываемо глубокими карими глазами, робко улыбнулся, а затем повернулся посмотреть на женщину, сидящую рядом с ним. Аарон задумался, почему он обращает больше внимания на женщину, чем на преподавателя, пока она не начала двигать руками. Парень снял с плеча ярко-голубую сумку, не отрывая глаз от женщины, пока она продолжала использовать язык жестов для общения с ним.

Он был глухим.

Его чёрная футболка плотно растянулась на плечах, когда он скрестил руки, по-прежнему наблюдая за женщиной, пока она передавала содержание лекции. С каждой законченной фразой плана или объявления, которые делал доктор Майер, женщина повторяла всё контролируемыми, отрепетированными жестами. Для Аарона стало очевидно, почему этого парня посадили назад. Возможно, с первого ряда он мог читать по губам, но жесты его сопровождающей могли отвлекать остальных студентов в кабинете. Отсадив его назад, они хотя бы минимизировали это.

Первый урок касался разных планов, ожиданий и так далее, и Аарон сидел молча, по большей части слушая. Он всё больше отвлекался на парня слева от себя, пока тот слушал лекцию с помощью рук женщины. Ощущение знакомства или схожести заставило Аарона притормозить, потому что он очень хорошо понимал, каково полагаться на других, чтобы выжить. Не в силах представить, каково быть глухим, и через какие трудности приходится проходить парню, он почувствовал укол сочувствия, переключая внимание обратно на лекцию.

Как раз когда он понял, что доктор Майер читает из плана, его дыхание застыло в лёгких. Четверть его оценки будет зависеть от партнёрского проекта. Он не мог заниматься партнёрским проектом. Одна мысль о такой близости с кем-то и о том, сколько времени займёт это закончить, пока на него будут смотреть с ужасом и отвращением, заставила его полностью замкнуться в себе. Он чувствовал, как стучит в висках пульс, когда паника взяла верх, и кабинет начал становиться меньше.

Ему потребовались все силы, чтобы держать себя под контролем, пока не приехала его мать.

— Мам, тебе нужно поговорить с преподавателем. Я не могу делать с кем-то проектом, — стал умолять Аарон свою мать, как только захлопнул дверь машины. Она приехала как раз вовремя и ждала его, когда он выбежал из здания.

— Сделай глубокий вдох и успокойся, Аарон. Что бы это ни было, мы разберёмся. А теперь, расскажи мне, что произошло.

Её спокойствие нервировало его. Как она могла быть такой спокойной, когда он разваливался на части? Он с самого начала не хотел поступать в колледж, но теперь, когда оказался там, у него появилось занятие. Это позволяло ему думать о чём-то другом, сосредоточиться на чём-то другом, кроме несчастной реальности его жизни. Его учёба в колледже закончится раньше, чем даже успела толком начаться.

Он никак не сможет закончить колледж без этого урока, не важно, с кем поговорит его мать. Это было необходимо для следующего курса серии. Он будет стоять на месте, если не сможет справиться с этим. Проблема была в том, что он никак не сможет работать так близко с кем-то другим. Что ему делать? Его руки машинально сжались в кулаки, как и всегда, когда начинался приступ паники. С кем бы его ни поставили в пару, его будут жалеть, пялиться на него, может даже попросят другого партнёра из-за отвращения к нему. О боже.