— Я хотел бы начать работать с вами, — сказал Аарон, принимая решение без колебаний. Если этот мужчина верил, что сможет помочь Аарону снова функционировать как нормальный человек, то по меньшей мере Аарон мог дать ему возможность.

— Хорошо, я соберу документы, чтобы перевести твои записи от нынешнего терапевта. Первым делом, я бы хотел, чтобы ты начал вести дневник. Можешь делать записи в книге, которую взял с собой, или, может быть, на ноутбуке, — говорил доктор Томас, делая несколько заметок в своём блокноте.

— Вы будете на них смотреть? — спросил Аарон, его мысли разбегались от возможностей программ, которые он захочет использовать. Без сомнений, он должен будет делать это на компьютере, потому что ненавидел писать от руки.

— Да, по крайней мере частично, — сказал мужчина, внимательно наблюдая за лицом Аарона.

Аарон мгновение подумал об этом, а затем кивнул.

— Я буду давать тебе указания, о чём писать, или ты можешь захотеть писать о том, что мы обсуждаем на приёмах. Это даст тебе возможность высказаться.

Блог.

— Я могу создать блог и настроить его так, чтобы записи видели только друзья. Таким образом, я могу сделать какие-то записи личными, чтобы их не видел никто, кроме меня, — Аарон пожал плечами. Мысль о том, чтобы вести дневник, хоть и электронный, не особо его привлекала, но на задворках его мыслей начал возрождаться проблеск надежды. Раньше, с первыми несколькими терапевтами, он видел этот проблеск раз или два, но вскоре становилось очевидно, что они совершенно не способны помочь ему снова стать человеком. Надежда больше не возвращалась, не важно, скольких терапевтов находили ему родители.

До сих пор.

Надежду ему придавал не только доктор Томас; дело было ещё и в Спенсере. Подняв взгляд на своего нового друга, который улыбался, Аарон почувствовал, как утихают последние остатки паники и страха. Было странно, что Аарон словно чувствовал себя спокойнее рядом со Спенсером после того, как нахлынуло воспоминание.

— Думаю, это хорошо подойдёт, — сказал отец Спенсера и пошёл за своим сыном на кухню, забирая тарелки и стаканы. Аарон оглядел большую удобную комнату, пока ожидал их возвращения. Эта комната ему нравилась. Она была светлой и просторной, не давила, как его спальня. Аарон не раз хотел себе такие же окна от пола до потолка, которые занимали целую стену этой комнаты, просто чтобы выбраться из темноты.

Наконец, позже, чем Аарон ожидал, Спенсер и его отец вернулись в комнату. Отец Спенсера наблюдал за Аароном, отчего тот почувствовал себя немного некомфортно. Однако, Спенсер казался практически… счастливым.

— Аарон, я придумал тебе первое упражнение для блога, — осторожно произнёс доктор Томас. — Как только Спенсер привезёт тебя домой, я хочу, чтобы ты создал блог и прислал мне ссылку. Во-первых, напиши о том, как ты относишься к началу терапии со мной, а во-вторых… — он сделал длинную паузу, оглядываясь на Спенсера, который улыбнулся. — Во-вторых, я бы хотел, чтобы ты описал, как смог прикоснуться к Спенсеру сразу же после нахлынувшего воспоминания, когда, кажется, не способен терпеть прикосновения никого другого.

Аарон был ошеломлён, и поначалу подумал о возможности того, что отец Спенсера ему врёт, а затем… он посмотрел на Спенсера. Там, где в глазах Спенсера он ожидал увидеть жалость, он видел только надежду и что-то, что не совсем понимал. Это был такой взгляд, которым смотрела на него мама, когда он проявлял какой-либо интерес к чему-то.

— Подождите, что? Я… — Аарону не нужно было заканчивать предложение, потому что Спенсер с энтузиазмом ему кивнул. Закрыв рот, Аарон понял, что всё ещё смотрит на Спенсера, который просто улыбался ему, подтверждая, что Аарон действительно к нему прикоснулся. Сознанию Аарона это было неизвестно, и он не мог дождаться, когда окажется со Спенсером в машине, чтобы спросить об этом.

— Значит, я просто потянулся и прикоснулся к твоему лицу? — спросил Аарон в крайнем неверии, после того как Спенсер объяснил, что произошло. Он совершенно этого не помнил. Смутно, Аарон помнил, что хотел, чтобы Спенсер посмотрел на него, чтобы помочь другу почувствовать себя лучше. В том, что на Аарона нахлынуло воспоминание, был виноват он сам, а не Спенсер. Нормальные люди могут выдержать стук по плечу; Аарон никак не мог позволить Спенсеру испытывать вину. Спенсер опустил взгляд, и это раздражало Аарона, потому что не только прерывало их общение, но ещё Аарону нравилось смотреть другу в лицо. Его глаза выражали все эмоции, каждую реакцию, как если бы он говорил всё вслух.

Спенсер кивнул, и малейший намёк на улыбку растянул уголки его губ. Аарон невольно улыбнулся. Он должен был признаться, что глубоко внутри ему нравилась мысль о прикосновении к лицу Спенсера. Ему просто хотелось бы знать, как это возможно.

Пока Спенсер вёл машину, в салоне воцарилась тишина, и Аарон потерялся в своих мыслях. За последние несколько часов в его жизни так много изменилось, и это было странно, ведь он по-прежнему чувствовал себя тем же травмированным человеком, каким и был, когда этим утром ушёл на учёбу. Доктор Томас дал ему много пищи для размышлений, включая, казалось, его первый прорыв.