– Ты что, подарил мне деньги? – перебил я его, зная, что если не перебить его словесный понос, то наш «диалог» плавно перерастёт в «монолог» под видом диалога.

– Да, - совершенно серьёзно кивнул он. – Я могу себе позволить сделать жест доброй воли, хотя вюр Рибст ничего про это не говорил.

– Кто? Рибст? Что это ещё за вюр такой?

– Ты не знаешь вюр Рибста? Иди ты! Он же наш руководитель. Вернее, не наш, а твой. Торговый представитель.

– Инструктор, что ли?

– Какой инструктор?

Я махнул рукой. Всё понятно: Инструктор представился доверчивому Ури торговым представителем и даже придумал себе имя! Не может быть, чтобы Инструктора на самом деле и правда звали Рибст. Но это не важно.

Когда я облачился в новую одежду, вытащив из карманов старой всё своё добро, Ури повёл меня вверх по лестнице. Я знал, что Ури уничтожит тряпки Вирослана Кирпе самым надёжным способом; об этом я не переживал. Поблагодарил его за «жест доброй воли», но сказал также, что деньги-то у меня есть в бумажном варианте, на что Ури ответил, чтоб я не выпендривался. Улыбнувшись, я смирился и пожал ему руку по обычаям этой планеты.

Мы вышли по узкой лестнице наверх. Шли по коридору, а по бокам мелькали закрытые двери. Мой проводник сказал, что это «номера для особых встреч». О! Да тут ещё и бордель! Невероятно!

– Слушай, Жиза, - сказал я, когда мы медленно шли мимо очередной вереницы дверей, – а как ты узнал меня, ведь я совершенно был не похож на себя. Моя маскировка… этот Вирослан Кирпе…

– Ха-а! – перебил он меня. – Это уж совсем просто! Во-первых, ты сразу назвал моё старое имя, которое здесь никто не знает. А когда ты сказал «Жиза», да тут вообще сомнения все отпали. Кто ещё, кроме тебя мог знать мою армейскую кликуху?

– Постой, ты что поменял имя?

– Ну да. – Он остановился и недоумённо посмотрел на меня.

– Для чего?

– Как, для чего? А! Ты же, наверняка, ничего не знаешь! Ты здесь впервые, так ведь?

– Да.

– Тогда всё понятно. Поменял имя, да. Знаешь, тут не сильно-то жалуют выходцев из столичных систем. Особенно с Алайи. Наша с тобой родина… ну, как бы это сказать… для здешних жителей… в общем, присутствует что-то вроде зависти. Говорят, типа, вот жируют там в своих столицах, ничего не делают и только деньги гребут и блага всякие, а мы тут, как проклятые на них работаем… Ну и всё такое.

– Понятно.

– Поэтому, я и скрываю своё имя и происхождение, иначе могут быть проблемы. И никакой губер тут уже не поможет, когда кинут несколько «зажигалок» мне в окошко ночью. Ну, ты понял!

– Яснее ясного.

– Да и вообще… тяжело мне было поначалу. Особенно язык учить. Какой-то он у них, грубый, угловатый, шершавый: гр, пр, шл, рп-п-п… Одни гласные! То ли дело алайский! Мы поём, а не разговариваем! А тут даже планета называется Кипп-п-п-п! Чёрте что! А у нас: Ала-а-айа! А? Звучит?

– Звучит.

– Ну вот!

– А ты что, по программам учил язык? – искренне удивился я.

– А как ещё?

– Мне просто загрузили алгоритм в память.

– Ну да, ты же у нас особая птица, не то, что я. Зато, у меня глубокое знание языка.

– Я и смотрю: сыплешь сленгом, как из рога изобилия!

– Да я уже привык. Тем более, работа у меня такая. Порой приходится сталкиваться с… ну, с… как их у нас называют, «серьёзными людьми».

– Мафия, что ли?

– Ну-у-у-у… - помялся Ури.

– Да ты ещё и мафиози!

– Нет, ты что! Какой там…

– Ну ладно, это твои дела. Так мы пойдём или будем дальше тут торчать?

– Пойдём, конечно, - кивнул Ури и потащил свою тушу по лестничному маршу.

Семь ступеней Ури преодолел, кряхтя и отдуваясь. На его лице уже успел выступить пот. Он вытащил цветной платок и вытерся. На его рубашке не просыхали мокрые пятна в районе подмышек и на спине. Он посетовал на жару, хотя я не сказал бы, что температура была некомфортной. Солнце то и дело пряталось за сероватые тучки, а в открытые окна иногда врывался свежий ветерок, раздувая полупрозрачные занавески.

Зал был большим. Окна – от пола до потолка. (Вот отсюда, при случае, можно сбежать очень даже просто; если, конечно, в тех кустах не засядут крепкие ребята). Круглые столики стояли в хаотичном порядке. Это даже придавало шарму: столики, казалось, танцевали вокруг, создавая картину всеобщего празднества. Хорошо придумал этот Ури! Да и обстановка тут успокаивающая. Какая-то домашняя, уютная, несмотря на размеры зала.

Вдали виднелась в приглушённом свете широкая барная стойка, за ней – высокий стеллаж с напитками. Всё выполнено со знанием дела! Ури действительно нашёл своё призвание.