Уже тогда я твердо знал: обратного пути у нас не будет.

Собственно, в любом романе о приключениях вы встретите эту особенность: долгий, многостраничный путь к цели венчается кратким мигом обладания, а все последующее вяло и нехотя описывается в эпилоге. Дорога героев домой и вовсе не заслуживает внимания. Тут можно отметить немало забавного. Скажем, у старинного шотландского выдумщика весьма воинственные герои неделю не вылазят из седла, чтобы только поскорее добраться до замка; зато после, выполнив поручение, побив кого надо и даже не сменив лошадей, с легкостью за пару дней возвращаются обратно. Лишь немногие – лучшие – нипочем не желают бросать своих детей на произвол судьбы и не жалеют страниц, чтобы привести их домой (а самым любимым даже вручают билет на корабль, отплывающий на Дальний Запад).

И нигде, нигде в книге о приключениях, ни в одном голливудском фильме, ни в одном долбаном квесте, – нигде вы не найдете героя, который бы остановился на пороге пещеры с сокровищами и хотя бы на минуту задумался: а как, простите за вопрос, потом выбираться обратно?

Хотя мы и сами что-то не тянули на героев. Герои повестей о приключениях не трахают первых попавшихся девчонок на заднем сиденье автобуса. Или трахают? Доктор Лившиц обещал принести мне пару американских книжек как раз про это. Было бы интересно сравнить опыт.

Опыт, к сожалению, порядком подзабытый. За последние полгода мое здоровье улучшилось, и Борис Аркадьевич говорит, что скоро я смогу ходить без посторонней помощи. И хотя я переписываюсь с несколькими девчонками, используя популярный формат ICQ… но – они там, а я здесь. И мне никак не набраться смелости рассказать им о себе всё, чтобы они отказались от мысли познакомиться поближе. Поэтому мы просто обсуждаем с ними новые фильмы. Такое у нас развлечение.

Ну и ладно. Пока что у меня есть дело поважнее: я расскажу вам, что было дальше.

Мы отъехали от Волгореченска всего километров на пятьдесят, когда я заметил, что двигатель совсем перестает тянуть.

– Пит, – сказал Макс, – ты бы на датчик иногда смотрел. Мы перегреваемся. Закипим сейчас.

– Ой, блин. Прости, Макс, – обернулся я к нему. – Я не заметил. Я идиот.

И (я видел это своими глазами!) мой друг Макс улыбнулся с облегчением. В центре циклона такое бывает.

Но Шериф и Костик по-прежнему хранили молчание. Костику все еще было плохо, а Шериф вообще в последнее время стал каким-то угрюмым, и я не понимал, почему.

Мы съехали на обочину и вышли. Макс открыл капот, с опаской отвернул горячую пробку радиатора и сплюнул. «Надо доливать», – сказал он и вбухал в радиатор добрые три литра питьевой воды – последние три литра.

А вокруг, между прочим, простиралась степь. Иногда мимо проносились грузовики, поднимая клубы пыли. До вечера было еще далеко, и жара никак не спадала.

С полчаса мы прохаживались туда и обратно по обочине, дожидаясь, пока остынет мотор. Но ехать дальше все равно не получилось: вернувшись к автобусу, Макс обнаружил под радиатором немалую лужу – туда ушла вся охлаждающая жидкость. Макс полез вглубь мотора, ругая последними словами какой-то патрубок на пару с термостатом.

– Найдите пока воду, – донеслось потом откуда-то снизу. – Я эту трубку блядскую укорочу, так ведь в радиатор-то все равно залить нечего.

Еще минут через двадцать мне удалось остановить попутный грузовик. Воды у шофера не было. Он согласился подкинуть кого-нибудь одного до ближайшего села (как он сказал, километров десять). Захватив пустую канистру, я забрался в кабину.

Я вернулся на закате. Попутка подняла облако пыли и умчалась. Я поставил тяжелую канистру на обочину. Сделал шаг к автобусу и остановился. Сделал еще шаг. Ничего не изменилось.

Дверь была раскрыта нараспашку, вокруг валялись осколки разбитого стекла. Внутри никого не было. Кругом раскинулась скучная, голая, безлюдная степь.

Я обошел вокруг автобуса. Мне сразу бросились в глаза пятна крови на белом боку, уже засохшие. Земля была вытоптана десятью парами ног, не меньше. В придорожной траве валялись обрывки одежды. С упавшим сердцем я поднял темный клочок ткани, развернул и прочитал последние три буквы Костиковой декларации: «…1СK».

Тут вдруг я понял, что ключ от замка зажигания остался у меня: я машинально сунул его в карман. «Нет, сволочи, погодите, – прошептал я. – Это еще не конец». Я открыл капот, попробовал залить в радиатор воды. Прислушался: течи не было. Макс успел доделать поганый патрубок. Где же он теперь, наш верный Макс?

Мотор завелся. Развернувшись, я погнал пустой грохочущий автобус обратно.

Я вспомнил, как Шериф сунул пачку денег в карман. Я вспомнил, какими ошалелыми глазами смотрел на это хозяин клуба (и денег), вечный студент Сережа.

– Эх, Шериф, оставил бы ты им эти бабки, – бормотал я вслух, хотя зубы стучали то ли от холода, то ли от тряски. – И я-то тоже – куда смотрел?

Половина пачки, которую Шериф вытащил у Шурика, – половина дани за «Квест-Плюс», – осталась у меня. Деньги жгли мне карман, как подарок дьявола. «Хорош и Сережа, – думал я. – Настучал сразу, как проспался. А может, и раньше. Корова дойная. М…дак вонючий. Ботаник».