Хабартш не сразу понял, о чём тот говорит, потом издали пригляделся к каракулям коллеги и с лёгкой неприязнью заключил:

— Ошибка в множителе, — ему хватило беглого взгляда, чтобы это определить. — Возьмите три или даже три с половиной и пересчитайте заново, — посоветовал он, и в голосе сквозит непривычное для него высокомерие.

— Но почему же?.. — удивляется Уньёктти.

— Представьте себе купол размером с пятьдесят таких повозок…

— Это невозможно!

— А вы представьте, — поучает Хабартш. — Почему это — невозможно? Технически реализуемо?

— Ну… — замялся главный книжник наблюдариума. — Как будто бы…

— Вполне возможно! Нужно просто взять побольше ткани, достаточное количество отрезков, и сшить из них такой купол, — Хабартш забирает у Уньёктти фольгу и принимается вычерчивать. — Скажем, метров тридцать в диаметре. В нужный момент выбрасываем его из объекта… Ага, вот так… — он рисует стрелки. — А чтобы он гарантированно распластался в нужную нам форму, делаем вот тут такие закругления. Нужно для того, чтобы воздух набился внутрь и раздул материю в купол… А тут у нас такие вот тросы…

— Как-то это непрактично… — упёрся в своих сомнениях Уньёктти. — Ради одного момента таскать с собой такую груду материи…

— Зато конструкция даёт существенное снижение скорости при посадке! — отстаивает свою точку зрения Хабартш, а двое в серых плащах явно заинтересовались его объяснениями.

Оба заглядывают в чертёж и настроены менее скептично, нежели Уньёктти. Один из них, младший, даже пытается перерисовать наброски Хабартша в свой лист, получается коряво, но в целом правильно.

— Вот увидите! — продолжает Хабартш. — Уверен, что на месте посадки мы найдём нечто подобное!

По виду Уньёктти можно сделать вывод, что идеями коллеги он не проникся, а к его убеждённости относится с недоверием.

— Кстати, — вступил в разговор младший из серых плащей, — по поводу обследования места посадки: не стоит вам на многое рассчитывать.

— Это почему же? — враз спросили оба книжника.

— Нам даны жёсткие указания вас туда не допускать, — говорит сотрудник безопасности. — Чётко сказано: достаточно того, что осмотрят издалека.

— Но…

— Действовать строго по инструкции мы, конечно, не будем… — он поглядел на своего старшего товарища, дождался, что тот согласно кивнул, после чего продолжил: — Но и надеяться на доскональные исследования на вашем месте я бы не стал.

— Но ведь это очень важно… — заныл Уньёктти, обращаясь к старшему плащу.

— Посмотрим! — хмуро кинул тот и, отвернувшись от собеседников, дал понять, что разговор окончен.

Оба серых, как по команде, подняли воротники своих плащей, отгораживаясь таким образом от приставаний звездочётов, и принялись изучать проходящий мимо, совершенно ничем не примечательный пейзаж.

Хабартш хмыкнул в ответ. Хотел было развести свои рассуждения о притеснении книжников, однако вовремя сообразил, что, как и ранее, его возмущения проигнорируют. В целях экономии сил и самообладания звездочёт промолчал, про себя отмечая, что со вчерашнего дня существенно сблизился с опекающими его служащими. Угораздившая его переделка как-то сплотила их — в некотором смысле, они находились в одной команде, противостоя неким вышестоящим структурам, неведомым ни Хабартшу, ни Уньёктти, но от этого не менее могущественным и, вполне вероятно, даже опасным.

В голове Хабартша даже промелькнуло подозрение, что серые плащи отстаивали книжников на каком-то там высшем уровне. Отчего? Да просто потому, что книжники вдруг стали им небезразличны и, может быть, даже симпатичны. Совместный труд, быт, невзгоды, преодолеваемые вместе, сплачивают. К тому же, предпринятую Хабартшем выходку, вероятно, в определённой мере стоит рассматривать как их недоработку, следствие их нерасторопности, поэтому умалить её значение — прямая их заинтересованность…

Впрочем, увлёкся… — подумал Хабартш и дабы развеять не слишком приятные размышления, вновь заглянул в записи Уньёктти.

Как ни в чём ни бывало, тот продолжает вычерчивать и проверять расчёты авторитетного в теории околопланетной механики товарища. Видимо, Уньёктти тоже мучило ожидание встречи с неведомым, и его изыскания — всего лишь способ отвлечься. Уньёктти что-то бормочет себе под нос, но Хабартшу его рассуждения кажутся безынтересными.

Он оглядывается по сторонам и только тут замечает, что оба служащих безопасности пристально наблюдают за чем-то, что находится прямо по курсу и, по всей видимости, в некоторой дали.