А в следующую секунду реально прифигел от того, что меня ни с того ни с сего вдруг лихо рвануло и потащило в сторону. К счастью, соображалка из-за притока адреналина сработала быстро и чётко. Оставленный в воде пенный след за вращающимся шипастым диском Шпоры подсказал причину сноса влево – и вот так, нежданно-негаданно, я вдруг обнаружил, что являюсь обладателем роскошного водного движка.

Меж тем невольно оставленные на несколько секунд без внимания иглозубы, опасаясь сунуться к моему могучему союзнику, уже вовсю нарезали круги в опасной близости от меня. Поглощённый смертельной схваткой с равным по силам вожаком Свилль ничем помочь мне не мог. Впрочем, я на него и не рассчитывал, изначально планируя устроить некое подобие подводной корриды и, благодаря своей читерской реакции, барахтаясь на одном месте, уворачиваться от атак быков-иглозубов, щедро раздавая в ответку плюхи резаком и Шпорой.

Но после того как я нежданно-негаданно разобрался с новой гранью старого оружия, первоначальный план претерпел глобальные изменения. Из не помышляющей об атаке, хоть и зубастой, но привязанной к одному месту жертвы я превратился в заточенного на убийство охотника со сверхмобильным мотором мощностью в одну Шпору.

Приноровившись к управлению вращающимся шипастым диском, я рванул наперерез первому иглозубу и, легко увернувшись от щёлкнувшей вхолостую пасти на месте моего отодвинутого в сторону плеча, выверенным до миллиметра росчерком резака вскрыл противнику чешуйчатое брюхо от нижней челюсти до хвоста. Утратившая багровую подсветку тварь стала медленно погружаться на дно бухты в тёмном облаке крови, я же, наметив очередную цель, влекомый вращающейся, как вечный двигатель, Шпорой, атаковал очередного противника. И снова играючи увернулся от удара зубастых челюстей, а в ответку вскрыл твари брюхо – на этот раз, для разнообразия, не вдоль, а поперёк, вывалив наружу содержимое кишечника твари. Требухой ещё живой жертвы моего вандализма неожиданно заинтересовались сразу трое иглозубов, и атаковавшие полумёртвого собрата твари за считаные мгновения буквально разорвали моего недобитка на части. Ну а я тем временем отсёк ещё несколько хвостовых плавников у попытавшихся увернуться и спасись бегством иглозубов. Обездвиженные таким варварским способом калеки стали погружаться на дно, а я сверху коршуном налетел на тройку пирующих собратьев каннибалов и планомерно вскрыл каждому его прожорливую глотку.

Ещё четверо иглозубов, которым хватило мозгов не лезть на рожон, а держаться в стороне, за спинами более агрессивных товарищей, наблюдая моё подавляющее преимущество в манёвре и реакции, предпочли не связываться и, развернувшись, дружно задали стрекача. Мне с трудом удалось подавить желание броситься в погоню и протестить скоростные возможности движка-Шпоры. Но я наступил на горло хотелке из опасения подставить этим экспериментом Свилля. Ведь связанный даром союзник обязан был находиться рядом со мной, и дельфину пришлось бы, отвернувшись от недобитого противника, плыть за мной следом, чем не преминул бы воспользоваться вожак стаи, атаковав моего союзника сзади.

Направив диск Шпоры вниз, я вынырнул на поверхность и с удовольствием сделал глубокий вздох после продолжительной задержки дыхания.

Ещё через несколько секунд ко мне подплыл Свилль. В частоколе торчащих из пасти зубов дельфина-мутанта появилось несколько прорех, а на боках гиганта добавилось свежих царапин. Но, как бы то ни было, очередной свой бой союзник выиграл, отчего пребывал в приподнятом настроении. О чём тут же поведал протяжной трелью, текстовый перевод которой через секунду загорелся у меня перед глазами.

«А врал, пийпьль, что плавать не умеешь! Я краем глаза видел, как ты остальных иглозубов только что покрошил. И вот что тебе скажу: ты, Рихтовщик, пийпьль, какой балабол, оказывается».

Доказывать союзнику, что сам в шоке от неожиданно обнаруженного в рукаве козырного туза, не хотелось от слова совсем. Поэтому, угрюмо проглотив несправедливый упрёк, я отправил резак со Шпорой обратно в инвентарь и, по новой зацепившись руками за плавник, спросил:

– Чё, лясы будем точить или продолжим охотиться?

Вместо ответа мне в лицо ударила стена воды, и я в очередной раз лишь чудом не захлебнулся. Млять, к этому грёбаному способу передвижения я никогда, наверное, не привыкну.

Как и условились, Свилль доставил меня обратно к подножью скалы за несколько минут до окончания действия Душелова.

Дельфин-мутант раскатисто трелькнул мне в спину, пока, отцепившись от его плавника, я забирался на острые макушки прибрежных волнорезов, и с шумным плеском сгинул в морской пучине. Но через секунду у меня перед глазами появился лог перевода.

«Побултыхайся тут пока в один плавник, пийпьль. Я ща…»

Вот и как это прикажете понимать? Через минуту действие дара закончится, и адекватный союзник превратится обратно в агрессивного иглозуба. Млять! А после сегодняшнего заплыва и совместной охоты мне ни разу не улыбается убивать Кромсателя461. Наоборот, дождавшись отката четвёртой ступени Душелова, я твёрдо решил отыскать знакомого иглозуба и повторно заблокировать в его теле паразита, вернув тем самым ещё почти на час непоседу-Свилля. Но безбашенный дельфин, получается, сам только что подписал себе смертельный приговор. Потому что я, конечно, выполню пустяшную просьбу приятеля, но ежели вместо Свилля вернётся Кромсатель, мне придётся его убить, защищаясь от нападения.

От мрачных мыслей меня отвлекли строки победного уведомления, обобщающие результаты четырёх подводных схваток со стаями иглозубов.