Головы тех, кто допустил такой бардак — уже полетели. Лорд-командующий был… недоволен. Это если говорить совсем уж мягко, и ответственных (а также подвернувшихся под руку) макали лицом в грязь и возили по полу (пока ещё в переносном смысле). Солнечный павильон закрыли, а бои в нынешнем сезоне отменили до конца расследования и проверок.

Впрочем, я отвлёкся. Отложил письмо Иды в верхний ящик и взялся за простой конверт с печатью рода Лилов.

Риттер Томас писал сухо и кратко:

Милостивый риттер.

Моя сестра передает Вам своё расположение и рада, что Вы здравствуете. Сейчас она зависит от обстоятельств непреодолимой силы, но в ближайшую пятницу, в обычное время, с удовольствием отведает ванильного мороженого с ромом и изюмом.

Что же. Он действительно выполнил наш маленький уговор и встречу назначала Оделия, раз речь зашла о деталях, известных только мне и ей.

Я посмотрел на календарь, отметил, что пятница уже завтра. Тем лучше для нас всех. Возможно, Рут всё же решила вознаградить меня за терпение.

Вранополье, наряду с Совиной Башней, один из самых старых районов Айурэ.

Он расположен на большом скалистом острове, в дельте Эрвенорд, между Правой и Срединной дугой, выходя северной частью к Домашнему морю. Там, буквально над всем городом, исключая Каскады, возвышается центральный собор Рут Одноликой, встречая рассветы и свежий морской воздух чёрными стенами и пламенеющими башнями колоколен, взмывающими на высоту полёта чаек.

Собор — незыблемая величина, константа города, точка отсчёта множества событий в нашей истории, заставший, пускай и не в столь великолепном виде, как сейчас, приход и уход Птиц.

Вокруг него были разбиты поля с цветущими люпинами, и он считался местом, недоступным для зла Ила.

Но важнейший собор Айурэ не является главной достопримечательностью Вранополья. Самые важные здесь — это вороны.

Птицы гнездятся на острове уже полторы тысячи лет, и мы для них — лишь временное явление из-за скоротечности наших жизней. Они, в какой-то мере, символ этого района, а может быть, даже нашего города, и их можно заметить на охоте в парках, в лесу Шварцкрайе и даже на улицах. Но гнездятся они только здесь, предпочитая крышу и колокольни собора, а также ближайшие скверы. По поверьям, они птицы Одноликой, некогда обратившиеся тенями и указавшие ей путь сквозь багровое пламя хаоса в наш мир.

Те, кто вечно сражается во снах с Сытым Птахом, чтобы он скрывался на обратной стороне луны и не показывался на глаза людям, дабы не свести их с ума своим ужасным ликом.

Короче, если вы не поняли, воронов у нас почитают.

Улицы Вранополья идут под некоторым уклоном — с севера, самой высокой, соборной части, на юг. Понижение уровня видно невооруженным глазом, и здесь, на плоской части острова, каждый квартал испещрён мелкими речушками, давно превращёнными трудолюбивыми мастерами в каналы, соединяющие Срединную и Правую дугу десятками лодочных путей.

Каналы, протоки и пруды — привычная часть городского пейзажа. Лениво текущие, довольно глубокие, но удивительно чистые, они не прочь стать домом не только для утопленников, но и для радостно поющих по весне лягушек, цапель, черепах с красными змеиными головами, выдр и даже пресноводных дельфинов.

Раньше я всегда хотел жить именно здесь. Среди речных запруд, бесконечных каштановых рощ, освещавших по ночам каждую улицу ярче, чем во всех других частях города, кофеен и враньего грая. Но потом понял, что здесь слишком тихо и часто пусто. Спокойное размеренное существование, которому далеко до весёлой суеты Совиной Башни.

Так что сюда, надо сказать с большим удовольствием, я приезжаю раз в три недели, если, конечно, не нахожусь в Иле. Здесь, за маленьким сквером, сразу после Безымянного моста, окружённый железной оградой, прямо возле тёмно-красного корпуса старой больницы, расположен анатомический театр.

Элфи решила, что познание человеческого тела не только с его прекрасной стороны — важно для её образования, поэтому посещала публичные лекции профессоров анатомии, открытые для всех желающих. Я отправлял её в экипаже, а после приезжал встречать, и мы часто гуляли по Вранополью, болтая о всяких пустяках.

Или… не о пустяках.

Я, какие бы запреты на Ил ни накладывал, всё же старался учить её тем вещам, которые можно встретить за Шельфом. Понимал, что не смогу удерживать птицу в клетке всю её жизнь и рано или поздно она расправит крылья и полетит туда, куда бы я не хотел, чтобы она летела. С моего разрешения или без него. Всё, что я мог, лишь сдерживать Элфи до поры до времени, ну и научить безопасному полёту. Хотя бы подготовить к нему. И здесь, среди тёмных домов, тихих рек и каштановых рощ, ваш покорный слуга становился достаточно словоохотлив, чтобы рассказывать ей о некоторых ужасах, которые я не позволял себе обсуждать с ней ещё год назад.