— Не волнуйся, это Стынь, Руслан. Он наш… — я замялся, едва не сказав «друг», — союзник.

— Это все из-за нее, да? — в его голосе сквозила ирония. — Ты поставил наши жизни на кон, чтобы спасти это существо?

Я ничего не сказал. Не имел привычки отвечать на риторические вопросы. А Стынь все не унимался.

— Ты очень необычный человек, Матвей… и еще более удивительный рубежник. Я не встречал таких самоотверженных и по-своему глупых за всю свою жизнь.

Руслан неторопливо подошел к нам. Только теперь я понял, как же он могущественен. Нет, так было и раньше. Просто мне думалось, что эта сила не может разрушительной волной накрыть меня.

— Я не могу причинить тебе вред, Матвей, — медленно, словно размышляя вслух, произнес он. — Но про нее в нашем договоре ничего не было. Ты, наверное, намеренно забыл упомянуть про существо из моего родного мира…

— Если ты тронешь ее, клянусь, я не остановлюсь ни перед чем, прежде чем убью тебя.

— Ты?.. Меня?..

— Возможно не сейчас, но когда-нибудь. Поверь, Созидатель тоже когда-то недооценил меня.

Два куска льда, которыми сейчас предстали глаза Стыня, буравили меня, словно взвешивая произнесенные слова на каких-то своих, кроновых весах правды. А затем Руслан схватил нас и поволок из пещеры. Это не составило ему каких-то особых усилий. Так хозяин питомника тащит топить кутят, устав от их проказ.

Он бросил нас у входа в бывшую обитель Созидателя. Не думал, что когда-нибудь свет неба Скугги станет для меня таким ярким. Два обессиленных существа смотрели снизу вверх на бога, который вершил их судьбу.

— Пожалуй, я пока останусь тут, — сказал Руслан, будто бы сам себе. — Мой «лаэ» превратил это место в свинарник, но я смогу сделать его привлекательным. Сегодня мы одержали великую победу за эти земли. Мы выиграли схватку за Изнанку. И она обрела нового бога. Пойди и скажи об этом остальным, маленький рубежник.

— Мы… мы оба можем уйти? — дрожа всем телом, спросил я.

Казалось, Стынь сомневался. Правда, совсем недолго. После чего повелительно махнул рукой. Мол, проваливайте.

— Спасибо, Руслан, — я тяжело поднялся на ноги, хотя тело, походившее на кусок мяса, притоговленного для отбивной, всеми силами протестовало. Ему хотелось оставаться здесь, лежать и не двигаться. — До скорого.

— Надейся, Матвей, чтобы наша следующая встреча не состоялась, — внезапно строго сказал Руслан. — Для твоего же блага. Более мы не связаны никакими договорами.

И бог скрылся в пещере. Явно для того, чтобы провести инвентаризацию приобретенных вещей.

— Спасибо, спасибо, мой господин! — бросилась мне в ноги Лихо. — Я буду всегда верна тебе. Я буду служить, пока в моих венах течет кровь!

Я не смог ей ответить сразу. Рубежный ток пронзил меня от макушки до пяток. Разорванные мышцы налились силой, опустошенный хист вновь вознесся до невероятных высот, а сам я… в очередной раз повалился на холодную землю Изнанки.

Только теперь настроение изменилось. Я глядел на затянутое свинцовыми тучами небо, без малейшего просвета, и думал, разве есть место лучше Скугги? Тело уже давно восстановилось, став еще более здоровым, чем было даже при рождении. Меня сейчас хоть в космос запускай. Причем, без всякого скафандра.

— Господин! — вернул меня на грешную землю знакомый голос, который я слышал ночами и который желал услышать наяву.

— Так!

Я одним прыжком поднялся на ноги. Вот прям как в фильмах с Джеки Чаном. Когда герой лежит и вдруг уже стоит на ногах. Надо же, раньше вообще не думал, что так могу. Все-таки восьмой рубец дает небольшие преимущества.

— Не вздумай никогда меня так называть. Я не господин, понятно? Всего лишь Матвей.

— Ты спас меня! — Лихо была готова вновь разрыдаться. — Не представляешь, что я испытывала.

Я не стал говорить, что немного представляю. Потому что разделял эту боль с Юнией каждую ночь. А пару раз так и вообще днем.

Ляпнешь что-нибудь не то, подумает, что я обесцениваю ее страдания. Так же сейчас в психологии это воспринимается, да?

— Это не повод называть меня господином. Крепостное право у нас отменили еще… — я на мгновение замялся, вспоминая, когда это было. То ли в шестьдесят первом, то ли в восемьдесят первом… Короче, давно. Господ нет, только друзья. Так что?

Я протянул ей свою руку, которую Юния напряженно пожала.

— Это очень необычно, не быть связанной клятвой служения, — сказала она. — Даже нарушенной.

— Привыкай. Тебя еще ждет много удивительных открытий. Только давай для начала уйдем отсюда. Неровен час Стынь передумает и вернется.

— Хорошо, — сказала Юния и торопливо, припадая на одну ногу из-за огромного горба, стала взбираться на холм. — Только… что мы будем делать теперь?

— Поверь, — улыбнулся я. — На наш век забот хватит. Пока ты тут сидела в заточении, я успел с легкостью влезть в пару новых неприятностей.