К счастью, когда мы добрались до этого довольно уютного местечка с настоящими клетчатыми скатертями, как в Риме, никто не стал задавать Нику вопросов вроде: «Как обычно?»

Равнодушное гостеприимство, тренированные улыбки, отработанное приветствие — это было в самый раз, без лишней теплоты, которая меня бы насторожила.

Лазанья так лазанья. Я не стала долго рассматривать меню. Ник тоже — заказав себе орзо и нам — вино с длинным сложным названием, которое он произнес без запинки.

— Кстати, я давно собирался кое-что с тобой обсудить, — начал Ник, когда нам разлили вино по бокалам и мы чокнулись, обойдясь вместо тоста легкомысленным «чин-чин».

Я не успела сделать ни глотка, лишь смочила губы. Вино казалось слишком легким, будто разбавленным, совсем не пахло ни терпкостью, ни зеленью винограда. Наверное, это был какой-то другой сорт, но я совершенно не разбираюсь в вине.

— Я же обещал тебе долю в нашем проекте? — продолжил Ник, не дожидаясь моей реакции. — Как ты смотришь на 10 %?

— А у тебя сколько? — заинтересовалась я, что-то смутно вспоминая. Долю? От шкуры неубитого медведя?

— У меня сорок. Было пятьдесят, но я решил поделиться с тобой, — Ник спокойно отпил свое вино и с аппетитом приступил к основному блюду. — Потому что я верю в твой талант и уверен, что именно твои идеи приведут нас к успеху.

— С чего это вдруг? — удивилась я. — Столько лет я работала скромной переводчицей, мне даже премии только годовые платили, а тут вдруг такие комплименты.

Он усмехнулся и потер щеку, на которой к вечеру уже начала пробиваться сизоватая щетина.

— Ты думаешь, обычно переводчикам дают столько свободы в изменении контента, Ариадна? Все были согласны, что ты — уникальный сотрудник с великолепной фантазией. Марк не мог на тебя нарадоваться и тоже оценил твою работу.

— Это для меня сюрприз… — я все-таки отпила вина, которое так и казалось разбавленным согласно канонам древних греков. Они говорили, что Вакху хорошо в обнимку с тремя нимфами и разбавляли его водой один к трем. Но Ник пил то же самое и не жаловался. Значит, это со мной было что-то не так.

Ник вообще-то не похож на тех мечтателей, что делают свои игры годами в свободное от работы время и даже выпускают их в «Стиме», собирая донаты на продолжение работы. Но так и не заканчивают никогда свои гениальные проекты.

Да, бывает, что такие игры «выстреливают» и неожиданно набирают популярность — и их создатели становятся миллионерами. Я даже когда-то была знакома с одним таким в далекие времена юности, когда он был еще наивным мечтателем.

Сейчас игроки более требовательны к графике, однако новый «тетрис» все равно взорвет мир, если кто-нибудь придумает нечто уникальное.

Проблема в том, что «тетрис» способен придумать лишь один человек из миллиарда.

Ник делает ставку на другое. Из того, что я успела понять в его концепте, он планирует собрать игру из привычных и знакомых технических решений, дополнив их оригинальными идеями.

Но эти технические решения требуют денег.

— Что там со спонсорами? — спросила я, глоток за глотком опустошая свой бокал с безвкусным вином. — У тебя уже есть план?

— У меня… — Ник повертел свой бокал, держа его за ножку и отпил из него совсем немного, смакуя букет, которого я не чувствовала. — Конечно, Ариадна.

Я хотела наконец возмутиться, что он в последнее время называет меня именем, которое мало того, что я никогда не любила, так теперь еще и не моим, но он сбил меня с мысли, внезапно встав из-за стола и решительно пересев на диванчик рядом со мной.

Отодвинуться было просто некуда — диванчик был «для влюбленных». Той самой ширины, чтобы на нем помещалось как раз двое некрупных взрослых, сидящих в обнимку.

Нику даже пришлось положить руку на спинку, почти обнимая меня.

Он снова был слишком близко.

— Кстати, у меня есть к тебе еще одно творческое задание, Ариадна, — проговорил он негромко, почти шепотом, словно признание в любви. — Нам нужно название для игры. У тебя уже есть идеи?

— «Лабиринт» — ляпнула я раньше, чем успела задуматься. — Я понимаю, что это далеко от славянской мифологии, которую ты…

— Отличное название! — Ник обнял меня за плечи, прижимая к себе и целуя в висок. — Ты просто молодец, Ариадна! Просто молодец!

Разве Ариадна могла заблудиться в критском лабиринте? Ведь это был ее родной остров, родной город, родной дворец. И родной брат внутри.