Хотел бы я не верить.

Но этот человек не врал. Я бы почувствовал откровенную ложь. Люди не умеют скрывать ее следы, она горчит у них на языке, заставляет суетиться и быстро, со страхом подглядывать за тобой — поймал или пока нет? Да и тепло Ариадны он описывал так узнаваемо, что хотелось схватить его за горло и шваркнуть об стену. Заставить потухнуть темные глаза, которые видели ее свет.

— Так что на память о ней мне остался только наш проект… — Николай склонился к столу, подталкивая в мою сторону папку с глянцевыми картинками.

— Все-таки это ее проект? — уточнил я.

— Не совсем, — он развел руками. — Она старалась, но… Кое-что пришлось пригладить, переписать, доделать… Почти все, если честно. Но остались какие-то ее заметки и имена NPC. Я не стал убирать. Приятно будет вспомнить.

Я открыл папку и пролистал иллюстрации, почти не глядя на них.

Мои руки оставили следы на гладкой поверхности буклетов, смазали несколько ярких пятен, оставивших следы на кончиках пальцев

— Рассчитываете на грант? — скучно и равнодушно спросил я.

— Честно? — он откинулся на спинку стула и раскрыл мне навстречу ладони, демонстрируя отсутствие в них меча. — Это мой последний шанс найти финансирование. Но я понимаю, что вся эта история с Ариадной не добавляет мне очков. Так что надежда только на вашу справедливость.

Что мне еще оставалось?

Лишь собрать вещи, купить билет и уехать в аэропорт.

Отставляю бокал кислого вина на столик. Рядом — полупустая чашка с горьким кофе, опустевшая всего на глоток. Сегодня все — либо горькое, либо кислое, либо пустое, как список ближайших планов.

Жесткая корка сэндвича царапает нёбо. Разочарование сухими крошками застревает в горле.

Я проверил названные им имена. Действительно — не осталось никаких следов.

Что теперь? Ждать десять лет, пока она вынырнет где-то еще?

Дерзкая и яркая, как обычно. Отражающая чей-то чужой свет.

На Кипре?

В Берлине?

В Сербии?

А то и в Китае — что для нее один из самых сложных языков в мире, если она в совершенстве владеет языком мечты?

Пора возвращаться.

Возвращаться к своим делам.

Звезды и знаки предвещали совсем иное, я неверно их истолковал. Здесь мне делать больше нечего.

Я смотрю, как из-за горизонта появляется наконец самый край солнечного диска, и прямые широкие, словно с детских картинок, лучи его пронзают густоту синего неба.

В этот момент моего плеча касается девушка в темно-синей форме, приглашая на посадку.

Направляюсь к выходу, привычным, надоевшим за последнее время жестом листая список новых заявок на телефоне. Даже не читаю их названия. Касаюсь экрана, открывая создание нового сообщения и пишу короткое письмо, в котором прошу менеджеров завершить конкурс досрочно. Все, что надо, я уже нашел.

Перед тем, как шагнуть в люк самолета, поднимаю голову — и яркий солнечный луч бьет мне в лицо, раскраивая кожу светом, словно лезвием. На мгновение слепну, из глаз катятся слезы, а ставшие непослушными пальцы безуспешно пытаются удержать гладкий корпус телефона.

Он падает из рук, и экран бьется с мелодичным звоном расколотого небесного свода.

Глава сорок третья. Ариадна не дышит

Половину крошечной комнатушки занимали кровать и хлипкий письменный стол с плетеным стулом, скрипевшим от любого косого взгляда на него. Вторую половину — картонные коробки, громоздящиеся до низкого потолка. Посередине проходила тропинка к душу и туалету.

Окон не было.

Поначалу я даже не обратила на это внимание, только удивилась, что «студия почти в центре» стоит так дешево. Потом оказалось, что студией называется комната в коммунальной квартире, в которой только и плюсов что отдельный санузел. Зато чистая — даже матрас на кровати не может похвастаться подозрительными пятнами.

В сущности, мне еще очень повезло — снять что-то приличное за несколько часов и без договора в моей картине мира было совершенно невозможно. Отсутствие окон — небольшая плата за подобное чудо.

К тому же, зачем мне окна? Мне надо работать. Надо писать заявку на конкурс дополнений, срочно мобилизуя всю свою хваленую креативность.

В «Стоун Меркури» я никогда не играла — и зря.

Это сильно мешало. Вообще, многое я делала и не делала за последние месяцы зря.

Например, зря не погуглила, что это за прекрасный бог, с которым я проснулась в свое последнее утро в Корее. Если бы не так шустро сбежала из его постели, может, мы бы обменялись визитками, и у меня был бы блат на конкурсе и все сейчас было бы иначе.