*

Она сидела на камне и пялилась на свои руки, лежавшие на коленях, так словно она вот-вот хлопнет ладонями по ним и подхватит суму, лежащую у ног, встанет и пойдет. «Куда пойду?» - первая осмысленная мысль вывела ее из ступора. Взгляд снова уперся в сумку у ног. Светка склонилась, подтягивая ее поближе и заглянула в нее: сапоги, стачанные для нее отцом и украшенные россыпью драгоценных каменьев; кольчуга, выкованная дедом для бабушки и подаренная ей; кожаные штаны, которые они шили, смеясь, с матерью вместе; метательные ножи и топор, выкованные под ее руку братом…ножны все так же на ней. Вещи, с которыми она пришла в очередной мир, в поисках отца своему ребенку и задержалась, увидев смеющиеся глаза парня, называющего ее «Гномочкой».

Осознание случившегося заставило вздрогнуть и ощупать спину, ниже лопатки. Сухо. «Амулеты!» Руки снова хватают сумку и зарываются внутрь, глубже и правая выхватывает связку, лежащую на самом дне. Кулон, в который вложены фотографии детей, щелкнул, распахивая свои створки. Она счастливо рассмеялась, одновременно гладя рукой и взглядом личики малышей. Краски на фотографиях стали меркнуть и утрачивать четкость, становясь прозрачными и истаивая на глазах. И вот уже пустая скорлупа мягко отсвечивает полированным металлом. Душу защемило потерей. Больно. Она еще раз погладила уже пустые створки кулона и решительно захлопнула их. «Не справилась. Не успела настроиться на временной поток. Рано. Милые мои, вы просто еще не родились. Я вернулась рано. Вас нет в этом времени. Вы – будущее этого мира. Я клянусь, что найду способ, точку, в которой мы будем вместе». Надела опустевший кулон на шею, спрятав под камизой, и начала облачаться в такую естественную в этом месте одежду. Пора в путь. Посоветоваться с отцом. С братом. Она последняя, из родившихся здесь, в своем мире, и способных ходить меж мирами. Последняя способная дать их народу шанс на жизнь, влить свежую кровь в кровь рода. Она и ее дети – надежда этого мира. Мира, в котором её звали Цветка.

А она забыла об этом, заигравшись в любовь.

*

Светка спала, раскинувшись на кровати и почему-то не раздевшись: в джинсах и белоснежной камизе, которую надевала под кольчугу, обнимая рукой обоих близнецов сразу.

«Спит и, кажется, пьяна, как прачка. Молодец, Ируська, напоила ее в хлам», - мысленно ухмыльнулся Вовчик и попятился к двери детской, открыл ее и бочком протиснулся в полуоткрытую дверь. Любовница, возжелавшая «экстриму и сексу под носом у жены» уже ждала, прислонившись к стене и широко расставив ноги, поигрывая «кнопкой удовольствия». Он хмыкнул и пошел вперед кривляясь, и манерно срывая с себя одежду… Никто из них не услышал, как щелкнул замок входной двери.

*

Цветка шла сквозь лес, повторяя слова Тысячелетнего Пророчества:

«Мир утратил любовь, ибо не осталось верующих в неё.

Но этому миру дарована надежда на то, что однажды придёт та, которой будет мало уважения и почтения.

Та, которая будет готова сгореть в огне любви и возродиться. И порвёт она в своём желании любить время и пространство. И станут они послушны воле её.

И когда это случится, зажжет она семнадцать костров, угли которых согреют очаги в каждом доме этого мира, вернув любовь».

Она открыла калитку, вошла во двор и села на камень, привалившись к дереву. Уложила малышей на колени, поддерживая их головки своими ладонями, и улыбнулась, предвкушая встречу. Эти минуты ожидания каждый раз сминали, ту временную реальность, которую она уже покинула. Каждый раз повторяющуюся и каждый раз иную. Те же люди. Те же события. Только парень, красивый как бог, становящийся ей мужем каждый раз, уже не вызывал в душе тепла. А лучшая подруга - доверия. И она больше не поворачивалась к ним спиной. Любовь? Она осталась в том первом вхождении в мир. Так же, как и первые ее дети. Ее горечь и боль. Эти малыши так на них похожи. Только младше…

Теперь она не повторяла своих ошибок: не влюблялась и не оставляла детей ни на минуту. И ждала, когда в воздухе запахнет дождём и хвоей, прелыми листьями и откроется дорога домой. Она устала, но продолжала искать точку, в которой найдет своих первенцев. Она дала слово. Она найдет их, чего бы ей это не стоило. Пока жива она – жила и ее надежда.

И уже через миг зазвенели детские голоса: «Мама вернулась!» и во двор высыпали, как горох, пятнадцать ребятишек… На крыльцо вышел отец. Брат подошел и тихонько, чтобы не разбудить малышей и забрал их. А Цветка потянула цепочку кулона из-под камизы и щелкнула, открывая крышкой. Створки кулона привычно откликнулись пустотой. Цветка погладила, нагретый ее телом металл украшения и уже собралась закрыть его, когда ей показалось, что стало проявляться изображение. Она зажмурилась и забормотала: «Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста…» Подошел отец и забрал кулон из ее ладони.

– Всё, дочка. Сбылось. Свободна. Теперь можно просто жить. И радоваться бытию и возрождению, - он улыбнулся и положил руку ей на голову. Погладил рыжие пряди и усмехнулся, - до сих пор не верю. Моя дочь, последняя из дерзнувших пройти сквозь время, и тебе удалось воплотить Пророчество. Оно только что истлело, подтвердив воплощение… И как? Никто даже предположить не мог, что семнадцать костров – это дети. Как дочка?

– Не знаю. Я просто искала любовь.

– ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

* Das ist fantastisch! Das ist romantic! Ja, ja! ( нем.) – Фантастично! Романтично! Да, да!

Постулат - положение или принцип, не отличающийся самоочевидностью, но принимаемый за истину без доказательств.

(толковый словарь Ожегова и Шведовой)

– Не смей! Не смей. Никогда. Ни под каким предлогом. Даже если разверзнутся хляби небесные. Подходить ко мне. – голос Дэниз, как обычно, ударил мне в спину. И я, как обычно, не успевал положить телефонную трубку, обернуться и сделать шаг к чеканящей слова девушке, уже почти дошедшей до точки невозврата. И сейчас она поставит последнюю точку…