Ни одна татарская женщина не смогла бы спиться и водить в дом мужиков на пьянки и б... Ей бы не дали этого сделать просто...

А у русских это норм, проходит.

– Если надо, пацанов соберем, такой шухер...

– Не надо...

– Надо!

...

– Ты что, ради этого там...

Рашид сменил тему

– Куда говоришь, устраиваться хочешь?

Его русский друг мрачно молчал

– На заводе только пахари работают. Неважно, кем - работягой, инженером. Это не для меня. И не для тебя. Настало наше время.

Рашид хлопнул своего друга по плечу

– Идем, куртку только возьми. Идем домой, приберемся там маленько. Я у тебя был, только насрать там осталось. Приберемся, переночую я у тебя, можно?

* В У К есть одна хорошая статья, по которой можно привлекать скопом - массовые беспорядки. Но когда попытались ее использовать, ВС прекратил эту практику указав что умысел на массовые беспорядки должен содержать намерение парализовать деятельность органов власти и т.д.

** Казань город старый, почти 1000 лет. Видимо, наличие немалого числа "заброшек" одна из причин казанского феномена. Еще сыграло видимо роль очень тесное соседство огромного частного сектора и массовой застройки. Хади Такташ например - улица, перешел ее - и частный сектор с огородами где легко скрыться от милиции

На следующий день - он пошел на Брод.

В те времена - центр Казани был жилым, заселенным, Брод - это была улица Баумана. Там - в нужных местах толпились всякие спекулянты, торговали тем же чем и все - музыка, джинсы, западная одежда. Кое-где были и посерьезнее - эти барыжили иностранной техникой. Крутью считалось иметь видак.

Времена были еще детскими, потому спекулянтов не обирали группировщики, так - грабили изредка, но систематического рэкета тогда не было. Так же - не было принято бить тех, кто явно за двадцать - они были вне войны группировок.

Так что дела шли...

– Чо есть?
– подошел к нему парень в пыжиковой шапке, как только он появился на Бауманке

– Чеки.

– Покежь.

Он достал пару чеков. Парень разочарованно свистнул

– Солдатские*... эти один к одному.

– Оборзел?

– Походи. Поспрашивай. Такой курс

Он достал доллары

– А это?

Парень машинально огляделся

– Много у тебя?

– Сколько есть все мои.

– Для дела интересуюсь

– Сейчас пару сотен хочу сдать.

Доллары у него были, он спас их от шмона в кабульском аэропорту. Там попадались только совсем лоховатые дембеля, с улыбкой до ушей тащащие домой двухкассетники Шарп. Такого как он - таможенникам было не взять.

Парень еще раз огляделся - не видать ли дружинников или патруля БКД.

– Не здесь. Пошли.

В подворотне - на него попытались накинуть удавку, но они привыкли иметь дело с набуханными, радостными, что вернулись домой целыми, шумными дембелями. С сержантом разведроты, только что вернувшимся оттуда - им было не справиться.

Движение он почувствовал - в Афгане надо именно чувствовать, если хочешь вернуться целым. Успел подставить руку, развернулся - от души засадил ногой низенькому, кривоногому (откуда только взялся такой) азиату. Удавка больше была не опасна, на него летел парень с камнем. Камней было тут полно - старые дома. Уклонился и пробил. Тот полетел на землю - хорошо полетел, мешком. Выхватил заточку - он носил ее по старой памяти, за ремешком часов. Остались двое. Один успел - рванул в пролом стены, того барыгу, что его привел сюда - он перехватил. Жало заточки уперлось в глаз

– Какой глаз отдаешь, с..а? Левый или правый?

– Я... все отдам.

– Давай. Из карманов - все.

Деньги - в пачках и насыпью. Трое часов Монтана - популярные тогда - в упаковке

– Сам - чей?

...

– Мотался, говорю - за кого?

– С Суконки раньше был - отшился!

– Как пацан отшился? Или обоссали?

– Как пацан!

– Претензии есть?

– Э... нету.

– Тогда стой здесь двадцать минут. На тебе... засекай время.

Он оставил одни часы

– Замусаришься - найду и на перо поставлю. Кишки в руках в больничку понесешь. Всосал? Бывай...

Азиат пытался встать, он пробил ногой - тот рухнул. Насвистывая, бывший сержант вышел на улицу.

Как такового движения афганцев в городе не было.

Своих - он нашел довольно случайно, по знакомству. Те - качали мясо в каком-то подвале. На стене - торговала своими внушительными прелестями Сандра

Вышли, сели. Перетрещали про то, кто жив, кто убит. Пацаны убедились - свой, не врет. Был там...