– Неужели женщина настолько сильно обожгла вас?

Я тут же ругаю себя за столь неуместную формулировку. Насколько мне известно, прежде у него уже была жена. Может, она в буквальном смысле ранила его, и теперь лорд Фенвуд никому не показывается на глаза из-за ужасных шрамов на лице?

Начинает ныть спина, и я выпрямляюсь.

– Может, как раз от этого я и стремлюсь защититься.

Его слова заставляют меня замереть. Они словно тихо нашептывают мне не подходить, держаться подальше. И я задаюсь вопросом, кто причинил ему боль. Такой удар – уж я-то знаю – не оставляет физических шрамов, и все же ранит гораздо глубже, затрагивает душу, а не плоть.

– Вы поклялись, что я ни в чем не буду нуждаться, – пробую разыграть свою последнюю карту. – Хочу, чтобы дверь оставалась открытой.

Я молча жду, гадая, сработает ли это.

Лорд Фенвуд издает мрачный смешок. Ему явно хочется поспорить, и все же…

– Отлично. Но предупреждаю: как только вы в ночное время покинете свои покои, я больше не смогу гарантировать вам безопасность.

– Договорились.

Под его легкими шагами шуршат листья. Похоже, он намеревается уйти. Интересно, зачем он вообще сюда явился? Вряд ли просто решил меня проведать.

– Постойте, – прошу я.

– Что еще?

– Вы так и не дослушали песню. – По-прежнему не глядя в его сторону, я удобнее устраиваю лютню на коленях. – Хотите, чтобы я спела?

– Да, – с мрачной тоской подтверждает он.

Интересно, что значит для него эта старая народная песня?

Сжав лютню в руках, я снова начинаю играть.

Он уходит еще до того, как последняя нота затихает среди деревьев.

По ночам я по-прежнему слышу странные звуки, но со временем мне все лучше удается не обращать на них внимания. К счастью, за прошедшую неделю никто не кричал. Как-то раз, уже проваливаясь в сон, я уловила тихую музыку, сопровождаемую звоном колокольчиков, которая словно лилась откуда-то издалека. В другую ночь от двери в главный зал доносились тяжелые удары и ворчание. А как-то в дальней части поместья кто-то смеялся.

Забавно, как быстро человек способен привыкнуть к новым обстоятельствам. Теперь я почти не просыпаюсь от странных звуков. В первую ночь после разговора с лордом Фенвудом на поляне я проверила ведущую в мое крыло дверь. Ручка повернулась без труда. Он исполнил мою просьбу, а я в свою очередь тоже держу слово и не пытаюсь ее открывать. И отлично сплю по ночам.

В первую неделю жизни в поместье я нахожу странный покой в веренице сменяющих друг друга однообразных дней. Приятно, когда тебе никто не приказывает и не ждет, что ты от рассвета до заката будешь исполнять чужие прихоти. Я вольна бродить по заросшим кустами тропинкам или на своей поляне играть на лютне, не заботясь больше ни о чем на свете. Пару раз я снова ощущаю присутствие лорда Фенвуда, который слушает мою музыку. Однако он не дает о себе знать.

Потом на смену покою приходит скука.

На седьмой день после приезда, проснувшись утром, я лежу в постели и тупо пялюсь в потолок, не находя в себе сил даже подняться. Да и какой смысл вставать с постели, если нечего делать? Дома у меня хотя бы имелась цель. Что-то постоянно требовало починки, и я бралась за работу, к вечеру испытывая удовлетворение, что день прошел не напрасно. А еще у меня была Дымка, за которой я ухаживала и ездила верхом.

Выходя замуж, я надеялась найти новую цель, при этом даже не представляя, понравится ли мне она. К примеру, создание дома и семьи – над этим можно и нужно работать. А безделье совершенно отупляет.

– Вы сегодня не ходили в лес, – замечает Орен, за ужином наливая мне вина.

Когда он успел изучить мои привычки? Мы общаемся лишь утром и вечером, я никогда не вижу его в середине дня.

– Нет… – Я гоняю вилкой по тарелке несколько картофелин. – Просто не хотелось.

– Все хорошо?

– Да… хотя, честно говоря, не знаю…

– Вам здесь неудобно?

Похоже, он потрясен, что меня могло что-то расстроить или разочаровать. Оно и понятно, ведь я живу в уютном раю, где любое желание исполняется по первому моему слову.

– Вовсе нет. – Я издаю горький смешок. – Возможно, отчасти в этом-то и проблема. Наверное, я настолько привыкла жить не в самых приятных условиях, что теперь, когда вокруг все спокойно, я просто не понимаю, куда себя деть.

– Вам что-то нужно?

– Ну, не в плане вещей… но у меня есть одна просьба. Можете спросить, не согласится ли лорд Фенвуд сегодня вечером выпить со мной по стаканчику?

Орен хмурит тонкие седые брови, изучая меня глазами-бусинками.

– Я могу спросить, – кивает он и уходит.