Увлеченный догадкой, я выбегаю на площадь, хватаю первый попавшийся факел, торчащий из железного держака на стене. Рукоять и правда состоит из двух частей. Точнее, стальной штырь вставлен в медную основу в форме вытянутого конуса. Именно такого, как показывал Дели. Снять подставку получается, но соединить с кольцом — нет. Наши факелы не годятся, нужен, так сказать, оригинал.

Я показываю медный конус сокланам:

— Итак, вот такую штуку нам нужно украсть у одной из когорт.

— А последняя часть ключа? — спрашивает Старик

— Последняя — что-то типа вытянутого розового кристалла. Наверное, нечто подобное есть и в Озерной крепости… Надо снова искать.

Дана показательно льнет к Илаю, тот кладет руку ей на плечо, она кокетливо толкает его в бок локтем:

— Интересно, как далеко «призраки»? — спрашивает она. — Долго туда пилить?

— Полтора-два часа ходу, — предполагает Рио, который вовсю старается не глядеть в их сторону, но по лицу я вижу, что он раздражен, снова злится на Дану. — Дай-ка мне кольцо, хочу понять, чем оно особенное. Я же минимум два таких видел здесь на других дверях.

Передав ему фрагмент ключа, осматриваю свою когорту и понимаю, что не хватает Виктории. Куда она делась… Тут как раз Вики спускается к нам, и за ней старательно вышагивает короткими ножками хранитель Озерной крепости. Становится рядом и рассматривает нас огромными янтарными глазами, и я снова ловлю себя на мысли, что теряю способность удивляться. Передо мной — существо из другого мира. Сам факт нашей встречи с ним означает, что другие миры есть… Еще месяц назад я бы, наверное, с ума сошел от такого. Но Остров примирил меня очень со многим, обтесал и придал мне новую форму.

Обвожу взглядом сокланов, которые тоже рассматривают ушастую прямоходящую лисичку, и мысленно добавляю: не только меня — всех нас обтесал.

— Ник, ты говорил про вытянутый розовый кристалл, — напоминает Старик. — Можешь нарисовать? Попытаемся его найти.

Пальцем изображаю на земле кристалл в натуральную величину, это сантиметров десять.

— Выглядит как стекло, только красивее. Прозрачный, светло-розовый, с огранкой, в узкой части — углубления и выступы, как на моем ключ-ноже. Пока ничего похожего мне на глаза не попадалось.

Дана достает свой ключ-нож и пускает его по рукам. Рио протягивает мне кольцо с медной трубкой:

— Я понял. Свечение у него оранжевое… Свет будто солнечный, живой. Остальные магические предметы излучают более бледный свет. Как бы искусственный, холодный.

— Я не вижу свечения, — возражает Старик.

Вскоре выясняется, что его видим только я и Рио, то есть только мы сможем опознать нужные предметы в локациях других когорт.

— А я вроде знаю, где такой кристалл, — гудит Бык.

Каждый раз, когда он подает голос, кажется, что говорить ему сложно и не очень-то приятно, поэтому он и не раскрывает рта без крайней необходимости.

Он приводит нас в одну из спален. Факелов здесь нет, зато в потолочных отверстиях что-то типа ламп. Бык дотягивается до потолка, просто подняв над головой руку. Хватается, тянет — и вытаскивает кристалл, очень похожий на то, что я видел на картинке, которую передал Дели.

Дана что-то радостно восклицает, виснет на Быке, болтая ногами.

— То есть знаем теперь, где искать? — уточняет Старик. — Не скажу что сильно воодушевляющая находка, но, по крайней мере, мы получили преимущество перед другими когортами.

— Это если они свои фрагменты еще не нашли, — возражаю я. — То есть действовать надо быстро, уже этой ночью.

Спальня находится на втором этаже, и когда я выглядываю в окно, настроение падает. Даже сквозь пленку купола отчетливо видно, как бурлит завеса. Через три дня мир с той ее стороны навсегда закроется для нас. Все, кого я знал, любил и уважал… и те, кого презирал, и к кому был равнодушен… Что с ними станет? Погибнут? Может и нет, но… А что, если их превратят в рабов, как несчастного делирийца? В манкуртов?

Наверное, хорошо, что у меня нет братьев и сестер. Образ мамы заметно поблек, пока я находился здесь. Все последнее время было так наполнено новыми людьми, опасностями, и вообще — новым, что старые связи тускнеют, стираются.

Поворачиваюсь спиной к окну, присев на подоконник, разглядываю сокланов. Они галдят, обсуждают ситуацию, громче всех выступает Дана. Делирий стоит в углу, сразу прошел туда, как только очутился в спальне. Кажется, он любит находиться в углах и вообще во всяких укромных местах. Такой себе ушастый тихоня-домовенок.