— Денисович, Земцов! — бросил Рощин и выпрыгнул из «доджа».

Около въезда на мост собралась группа офицеров, горело несколько нагрудных фонарей.

— Если дивизион через три часа не будет на огневых, завтра меня шлепнут, полковник, а не вас, — горячился весь испачканный, очевидно только что выбравшийся из реки, майор-артиллерист. — Бой, понимаете! Дивизия ведет бой! — казалось, он вот-вот заплачет. — А я здесь загораю.

— Распоряжение штаба армии, майор! — отозвался собеседник, в котором Рощин узнал полковника Мурманского.

Это несколько озадачило Рощина. Он знал, что в армии комендантские посты возглавляют офицеры из резервного батальона. «Он же был в резерве штаба фронта!» — подумал майор.

— Но можно же пропустить пару тракторов? — умолял артиллерист. — Орудия можно буксиром и под водой перетащить, а трактор туда не сунешь!

— Распоряжение… — снова затянул полковник.

В темноте кто-то досадно крякнул, крепко выругался полушепотом и сейчас же воскликнул:

— Вот он — штабист!

— Майор Рощин! Что вы там придумали? Какая-то кутерьма творится! — посыпались возмущенные восклицания.

— Вон десять тракторов купаются по вашей милости…

— Полтора часа стою с дивизионом! — уныло проговорил майор-артиллерист. — На двадцать километров вверх и вниз реку промерял: какие сейчас броды?

— Товарищ полковник, разрешите узнать, почему закрыт мост? — спросил Рощин.

— A-а, старый знакомый! — с подчеркнутой насмешкой проговорил полковник, осветив фонарем лицо майора.

— По какой причине закрыт мост? — переспросил Рощин.

— Мое распоряжение, майор. Так нужно! — уже хмуро ответил полковник.

— Японцы бомбили мост, одна болванка застряла в настиле. — пояснил кто-то из офицеров.

— Почему же вы ссылаетесь на распоряжение штаба армии? — спросил Рощин.

— Вам что угодно, майор? — вдруг рассердился Мурманский.

— Я офицер штаба армии. Имею задание члена Военного Совета к утру вывести всю эту артиллерию на огневые позиции. Сейчас мне необходимо знать, по каким соображениям закрыт мост?

— Вам ответили: в настиле застряла японская стокилограммовая бомба. Ухнет, не только от моста, от всей колонны ничего не останется. Нужно искать объезд, по мосту ехать нельзя.

— Сейчас посмотрим!

— Одного вас туда я не пущу, — преградил полковник путь.

— Почему одного? Идемте вместе, — предложил Рощин.

— Я имею в виду не себя, а специалиста-инженера, — сухо возразил Мурманский.

— Долго ожидать, обойдемся и без него, — заметил Рощин, сделав попытку обойти полковника и пройти на мост.

— Подождешь, майор! — уже с явным предостережением предупредил Мурманский. — Знаю, что делаю! За это я отвечаю!

— Там дивизию бьют. Какой толк в вашей ответственности!

— Он старше вас по должности!

— Ему завтра расстрел, если не выполнит приказ! — раздались возмущенные возгласы офицеров.

«С ним поцапаюсь, в крайнем случае под суд пойду. Не выведу артиллерию — труба!» — подумал Рощин.

В его памяти скользнули Новоселовка, генерал Николаенко, Валя, убитые бойцы…

— Товарищ полковник, всю ответственность я беру на себя! — уже грубо заговорил майор.

— Кругом марш! Разгильдяй! — выкрикнул Мурманский.

Рощин вздернул головой, словно от пощечины, и бросил взгляд на окружавших их офицеров.

— Сейчас поможем! — шепнул кто-то позади. По бокам у Мурманского выросли два подполковника.

— Пропустите, товарищ полковник! — проговорил один из них.

— Слышали: приказ члена Военного Совета!

— Это что же? — изумился Мурманский.

— Потом разберемся! — бросил Рощин уже на ходу. — Всем в укрытие… Федорчук, — за мной!

Бомба просела между двумя прогонами и повисла на хвостовом оперении. Доски настила вокруг нее были сорваны и обнажили метра на полтора вокруг мостовые опоры.

Рощин и Федорчук подобрались к бомбе. «Под мост не протолкнешь, да и опасно, — думал Рощин, чувствуя холодное, граничащее с безразличием спокойствие. — Хотя можно было бы опустить в воду на тросах. Интересно, куда меня отбросил бы взрыв? Может, оставить эту затею и попытаться найти объезд? Вода в полтора метра поднялась, какой объезд?»

— Товарищ майор, — оскалил зубы Федорчук. — Ей-богу, ничего не буде! Давайте я ее отнесу на берег? — шепотом предложил он.

«А что, если в самом деле попробовать вытащить и унести? — почувствовал тревожный холодок Рощин. — Раз не взорвалась от удара, может, не взорвется, если осторожно поднять…»