Тело Клеона мечется в страшном треморе и неестественно выгибается. В какой-то момент Монморанси кажется, что Клеон приподнимается над диваном. Спина продолжает выгибаться, голова запрокидывается назад, все тело покрывается холодной испариной. Он как будто перестает дышать.

Доктор не успевает провести нужные процедуры по выводу Клеона из гипноза. Она быстро отключает датчики и выключает всю аппаратуру.

Клеон продолжает биться в сильнейшем треморе, охватившем все тело.

Неожиданно на Клеона попадает солнечный луч. Монморанси слишком занята, чтобы заметить, что луч – светло-серебристого цвета. Да и жалюзи по правилам приема полностью задернуты. Луч не может пробиться.

Все очень быстро заканчивается. Серебристый свет попадает на застывшее тело Клеона несколько секунд, он выгибается еще сильнее и опускается на диван.

Внезапно Клеон вздыхает и спокойно садится посреди дивана.

Доктор Монморанси понятия не имеет, что произошло.

Что это? Как может солнечный луч (конечно, солнечный, какой же еще?) изменить весь ход сеанса и полностью остановить зашкаливающие мозговые ритмы. Она внимательно смотрит на Клеона. От паники и ужаса не осталось и следа. Перед ней сидит Клеон, которого она знала с ранней молодости. И смотрит своими обычными кристально-серыми, почти прозрачными, глазами.

Только многолетний опыт позволят доктору собраться и не высказать вслух все, что она испытывала за нестандартный, так сказать, сеанс.

– Клеон, как ты себя чувствуешь? – доктор Монморанси спрашивает чисто по инерции, так как впервые в жизни не знает, как себя вести.

– Нормально, только голова болит, – Клеон вращает головой из стороны в сторону. Нельзя было не заметить посветлевший взгляд, да и весь внешний вид Клеона говорит о том, что чувствует он себя прекрасно.

– Выпей аспирин от головы, когда придешь домой, – старательно контролируя каждое слово, говорить доктор Монморанси.

– Что-нибудь получилось? Сработал Ваш экспериментальный метод? – Клеон явно имеет в виду гипнотический сеанс с замедлением бета-ритмов. – Что-нибудь удалось узнать? Про произошедшее со мной в поездках?

– Пока рано говорить, – уклончиво отвечает доктор. – Я бы хотела еще пару раз провести сеанс. Ты не против?

– Да нет, – пожимает плечами Клеон. – Чувствую себя выспавшимся и бодрым прямо. Огромное спасибо Вам. Я, наверное, впервые поспал после экспедиции. Я приду еще на следующей неделе? В четверг вечером, верно?

– Да. Давайте в четверг в семь вечера. Тогда до встречи, – доктор Монморанси делает над собой огромное усилие, чтобы тепло улыбнуться, так как с Клеоном они знакомы со времен его обучения в университете.

Клеон прощается как ни в чем ни бывало и выходит из кабинета.

Монморанси долго смотрит на закрытую дверь, не двигаясь в кресле. Она старательно сдерживает поток эмоций. Откуда возникла мысль у дипломированного специалиста, что перед ней – не человек? Что за бред? Нельзя же при каждом необъяснимом случае впадать в маразм и околонаучные сказки?

Скорее всего, что-то не доработали в аппарате снижения бета-ритмов. Или не учли различия в мозговой активности, а у Клеона оказалась очень высокая скорость мозговых ритмов. Хриплый шепот неизвестных слов доктор силой воли старается вычеркнуть из собственной памяти. Даже себе она никогда не признается, какой уровень безумного страха испытала, услышав утробный звук.

***

Комната с богатым убранством. Задернутые жалюзи. Поблескивающий маслянистым черным блеском базальт со стен, пола и потолка. Плотную темноту рассеивает только одна настольная лампа странного желтого цвета.

Сидящий в кожаном кресле протягивает руку и берет простой кнопочный телефон, лежащий на тумбочке. Сюрреалистично выглядят блестящие черные ногти, не имеющие отношения к современному маникюру. На безымянном ногте правой руки золотом начерчен знак – круг, перечеркнутый в середине чертой.

– Вы не справились со своей задачей, – говорящий прилагает все усилия, чтобы хриплый голос походил на человеческий. – Один проход разрушен! Результаты многолетней тщательной работы уничтожены. Скрещенным пришлось уйти вниз потому, что вы не выполнили свое задание!

Можно догадаться, что на другом конце собеседник пытается оправдаться, приводя, наверное, какие-то разумные аргументы. И даже не видя собеседника чувствуется парализующий страх перед сидящим в кресле с черными ногтями.

– Никого не интересуют ваши жалкие оправдания. Теперь процедуру придется начинать сначала, – голос срывается на хрип и все меньше походит на человеческий. – Вас предупреждали, насколько опасна экспедиция. Из всех людей он единственный, кто сможет найти проходы. В силу своей природы.