– Хорошо, мы разобьем лагерь и заночуем здесь, – Клеон снял тяжелый рюкзак и осмотрелся. Климат и правда помогал, хотя бы не было безумно холодно и не нужно было кутаться в теплые куртки.

Рабочие разбили лагерь, приготовили еду, и долго сидели у костра, что-то активно обсуждая. Клеон не участвовал в разговоре, потому что немного устал от громкой и быстрой речи местных. Он включил фонарь в палатке и просматривал все материалы, которые удалось собрать про место, где они находились. Странно, что гора упоминалась часто и считалась местом паломничества альпинистов и туристов. Но вот упоминание «Грисес Болкан», Серых вулканов, кроме новостей, Клеон встретил всего два раза.

Один раз он услышал название Серые вулканы в новостях, второй раз увидел знакомое название, когда искал древние мифы и легенды.

Все время, пока они шли, Клеон пытался не думать о прошлой экспедиции. Всеми силами он старался загнать глубоко в подсознание тяжелое предчувствие, что и в этой экспедиции все повторится.

«Так, нечего тут разводить оккультные сеансы, – одернул сам себя Клеон. – Я ученый, а не предсказатель. Всякое случается, сейчас мне нужно найти деревню Пурос и хоть что-то узнать о пропавших девочках».

Силой он заставил себя успокоиться и лечь спать, так как завтра предстоял тяжелый день, и он должен был нормально выспаться.

***

Снова ему снились страшные сны, от которых он, покрытый ледяным потом, сидел посреди палатки, пытаясь унять бешено стучащее сердце.

Та, которая не могла здесь быть, стояла на высоком выступе горы и пристально смотрела на лагерь у подножья. Темно-красное платье развевалось на ветру, глаза неестественно растягивались по лицу, заполняясь блестящей черной жидкостью. Анагиана прекрасно владела гипнозом, полностью парализующим человеческую волю и передачей видений на расстоянии.

Все, кто хоть когда-нибудь попадал под внушение Первородных, не мог сопротивляться, сознание захватывали безумные картины черной бездны.

По сути, это и было миссией посланной женщины – затопить сознание Клеона видениями, от которых он не сможет оправиться. Воздействие должно был остановить его, чтобы он не нашел запретные места проходов.

– Ты прекрасно знаешь, что должна сделать, – лающий хрип оказывал сильнейшее физическое воздействие, хотя женщина стояла одна.

Анагиана молча смотрела прямо перед собой. Все обитатели черной бездны имели общее поле образов. Высосанных из человеческих душ. Все сущности первородной материи обладали совершенной телепатией. Женщина отлично слышала голос, от которого в страхе вся сжималась внутри.

И конечно, прекрасно понимала свою миссию.

– Влияние на мозг Хранителя должно быть максимальным и непрерывным, – неестественный голос оказывал парализующее воздействие. – Твоя задача – полностью разрушить мозг того, кто может помешать нашим планам.

Формирование черной пелены образов было естественным процессом для Первородных, при мощном потоке получающий подобные картины в мозг, не мог оправиться. Видения навсегда лишали духовной сущности, сознания. Человек переставал быть человеком. Миссия не отличалась сложностью.

Что-то, однако, сильно изменилось. И женщина не понимала, что именно.

– Что это? – прошептала стоящая в полной темноте женщина на склоне горы. – Что это за картины?

В этот раз черный поток зловещих образов, исходящий от Анагианы, остановился, словно встретил неведомую преграду. Первородные, обитая в недрах планеты в зловонной бездне, не знали, что кроме их силы есть и другая.

– Как красиво… – прошептала Анагиана, непроизвольно пытаясь уловить нечеткие образы, которые буквально шли в обратном направлении. – Молодой, такой красивый. Волосы светлые и длинные. Веселый, смеется….

Анагиана не знала, что видела образы молодого и еще счастливого Клеона.

И она не знала, что черные полости вместо глаз, растягивающиеся на пол-лица в момент парализующего воздействия, постепенно сужались. В самой глубине черных дыр появлялись едва заметные светлые прожилки.

– Какая голубая вода, – зачаровано проговорила Анагиана, и слава Богу, никто из правителей бездны не слышал, как в голосе прорывались человеческие нотки. – Тело гладкое. Он выходит из воды. Улыбается, что-то держит в руке.

Вместе с сужающимися черными глазами, вверх медленно поднимались уголки губ. Материя принимала форму, максимально близкую к человеческой, так как обладала невероятной способностью к подражанию и мимикрии.

Улыбаться, однако, Первородные не могли по определению.

Анагиана же пыталась улыбнуться, только не знала об этом. И не знала, что смотрит в черную даль светлыми голубыми глазами.

Деревня Пурос

Клеон проснулся выспавшимся, несмотря на то что посреди ночи вскочил от приснившегося кошмара. Он думал, что уже не сможет заснуть. Он прекрасно знал о своих детальных снах, мучавших с раннего детства. В этот же раз странным образом пульс успокоился сам по себе, и он легко заснул.