– В таком расположении нет никакого смысла, – пробормотал Клеон. – Зачем людям так строить дома? Друг к другу в гости ходить можно не через входные двери, а через стену. Или по подземным туннелям.

На последнем слове Клеон сам вздрогнул. Придет же такое в голову.

Хотя благодаря рассуждениям вслух заметил еще более странную деталь. В домах не было дверей. Совсем. Никаких. Ни центрального входа. Ни заднего.

– Вот это и правда странно, – снова вслух сказал Клеон. – Дверей нет, зато есть окна. Заколоченные досками. Во всех домах. Тогда зачем вообще окна?

– Господи, да кто же тут живет? – Вопрос уже походил на риторический.

Клеон повернулся и посмотрел на проводника и небольшую группу рабочих, так и стоявших в самом начале деревни. Разумеется, никто не пошел за ним. Упорство, которое проявляли рабочие, немного удивляло. Большая часть рабочих отошла еще дальше и стояла ниже по склону, что-то бурно обсуждая.

Клеон вздохнул. Если ему, ученому с мировым именем не по себе в таком месте, как он мог заставить обычных людей пойти с ним?

Переводчика не было, но почему-то Клеон был уверен, что даже если вернется и уговорит проводника пойти с ним, толку будет мало. Как и в прошлый раз, вполне вероятно, жители деревни Пурос не поймут местного языка.

Медленно он шел по деревне, осматривая каждый дом. Деревня была обитаема, он видел движение между неплотно приколоченных досок к окнам.

Стучаться Клеон не стал, внутренне понимая, что это бесполезно. Однако ожидал, что выйдет хотя бы кто-то из местных, просто ради любопытства.

– Извините! Здесь есть кто-нибудь? Я – ученый. Исследую местные вулканы. Хотел спросить дорогу. – Клеон говорил достаточно громко, проходя по дороге между домами, и поворачиваясь на любое движение за окнами.

Так и получилось. Ожидания оправдались.

Непонятно из какого именно дома прямо перед ним на узкой дороге возникли двое, мужчина и женщина. Вроде пожилого возраста, но Клеон уже ни в чем не был уверен. Длинные, потрепанные одежды. Лица, замотанные платками до самых глаз. В это раз Клеон не собирался соблюдать правила приличия. Он внимательно вглядывался, стараясь запомнить как можно больше.

Глаза. Ну конечно, глаза. Откуда берется это ощущение, что у подошедших нет белковой оболочки, и глаза полностью заполнены маслянистым черным блеском? Клеон ничего не мог поделать с тремором, возникшим ниоткуда и постепенно охватывающим все тело. Дрожь становилась все сильнее.

– Извините. Здравствуйте еще раз, – Клеон понимал, что выбора у него нет, придется говорить на своем родном языке без переводчика. – Я ищу дорогу к вулканам, Серые вулканы, «Грисес Болкан».

– Ну разумеется, услышали они только «Грисес Болкан», – Клеон тихо сказал сам себе, наблюдая за тем, как резко изменились лица жителей деревни.

Парализующий страх сложно с чем-либо перепутать.

– Грисес Болкан. Андрон. Каелестес венире. Цетерус каелестес. Алии. – Женщина говорила отрывистыми короткими словами, постоянно оглядываясь по сторонам и на стоящего рядом мужчину.

Спасло то, что Клеон в молодости изучал латынь, как и множество других языков, которые давались ему легко. Он понимал, что слышит очень неправильную и ломаную речь на латыни. И от того, что мозг автоматически перевел, тщательно скрываемый страх прорвался в разумную часть мозга.

«Andron. Caelestes venire. Ceterus caelestes. Alii».

«Проход. Боги приходят, вернее прибывают. Боги прибывают. Другие боги. Иные. – Ужас ледяными каплями поднимался вверх по позвоночнику прямо к мозгу. – Почему люди заброшенных деревень с разных концов света говорят то же самое? И почему они одинаково выглядят?».

Клеон не смог сдержаться, и независимо от страха, пристально разглядывал лица и фигуры жителей деревни Пурос. В первый раз он не успел детально все рассмотреть. Теперь же заметил множество деталей.

Ощущение, что жители деревни только изображали немощность и убогость, демонстрируя сгорбленную позу, усилилось. Снова в мозгу четко появился образ, что под длинными ветхими одеждами скрываются гибкие и мощные тела, намного выше, сильнее и совершеннее человеческих.

Откуда взялись подобные мысли?

«Другие, – невольно возникла фраза, сказанная проводником. – Они другие. Он не сказал уродливые. Он не сказал больные. Он сказал – другие».

Черепа были существенно длиннее обычного человеческого. Уж в чем Клеон разбирался, так это в строении черепов и скелетов разных рас и субрас. Он обратил внимание, что вышедшие жители тщательно прятали руки, и одеяния были настолько длинные, что не видно было ступней.