– Она бы и так, и так умерла, – покачала головой Элис: – Только не понятно, какая смерть хуже.

Ива лишь согласно покивала, а затем Хендрих произнес:

– Я прочитал внимательно письмо Елены Линдер, навел справки и хочу сказать, что очень жаль, что птица такого полета не попалась нам в руки живой. Я бы с большим удовольствием пообщался с неуловимой и легендарной госпожой Линдер. Также я опасаюсь, что именно Иве грозит опасность: такая легенда как Линдер не смогла избежать смерти, что уж говорить о простой сыскной уполномоченной… Впрочем, я уверен, что Елена сама шагнула навстречу своей смерти, отвлекая таким образом убийцу. Видимо, когда она пыталась передать анонимку, то уже знала, что только Ива, обладающая ментальным даром, сможет его найти, и все что нужно сделать – это слегка подтолкнуть.

– Что вы хотите сказать? – осведомился Вальтер, чьи глаза неподвижно застыли на Хендрихе. В ответ он лишь усмехнулся и произнёс:

– Безусловно, вы все в зоне риска, это раз, и два: найти убийцу может только Ива. И никто, кроме нее, а потому я предлагаю вам не вмешиваться и позволить Иве сыграть в предложенную игру в одиночку. Линдер все верно посчитала, но матерая шпионка не могла прямо выдать, кто убийца, просто потому что сама до конца не была уверена или же время ее заканчивалось.

В кабинете повисла звенящая тишина. Вальтер продолжал смотреть в непробиваемо спокойное лицо Хендриха, а тот любовно поглаживал ладонь Ивы, не отпуская ее. Ива же буквально всем своим телом ощущала растущее напряжение и раздражение сразу с трех сторон: Эльги, Элис и Эрих были удивительно солидарны в своих чувствах и желании стереть самодовольное выражение с лица Хендриха.

– Предлагаете, оставить Иву одну против убийцы? – спокойно полюбопытствовал Вальтер, одним только движением приказывая всей троице, стоящей позади него, успокоиться.

– Так гласит письмо Елены, а у меня нет ни единого аргумента не доверять чутью аса. Елена избрала Иву не потому, что она ее соотечественница, а потому, что знала, что только ментальная ведьма способна разобраться во всей этой чехарде с рунами и посланиями. При всем моем уважении, госпожа Мейер, но вы тут бессильны, – он перевел взгляд на Элис, и мягко улыбнулся ей, а затем посмотрел на мужчин и добавил: – При всем вашем отменном боевом опыте, вы тоже никак не можете помочь… И, Эльги, не привлекайте стаю. Она тоже бессильна. Волки ничего не смогу почувствовать. Мы имеем дело с тонким эфиром, далеко за гранью человеческого восприятия, о чем сама говорит Елена. Дайте Иве простор для действий, даже самых непристойных, и вы получите к исходу завтрашнего дня убийцу прямо на порог Управления.

– Предлагаете, принести ее в жертву? – таким же спокойным и даже будничным тоном осведомился Вальтер, на что Хендрих лишь неопределенно пожал плечами. Ива же лишь ощущала как градус напряжения давно достиг критических отметок и, ещё мгновение, и сам оплот спокойствия по имени Элис Мейер собственными руками задушит Хендриха. Не дожидаясь, пока начнется бурное и кровопролитное обсуждение предложения Вольфхарта, Ива встала из-за стола и сухо произнесла:

– Пусть будет так. Если убийца нужен к исходу завтрашнего дня, то я его всенепременно найду. Только пока что мне нужно хорошенько выспаться. Разрешите идти? – она в упор посмотрела на Вальтера, на что тот, немного помолчав, кивнул и произнес:

– Конечно, Ива. Хороший сон – залог успеха.

Также не проронив ни слова, Ива подхватила рюкзак и пальто, и вышла в коридор, оставляя кабинет, который вот-вот должен был превратится в ментальное побоище. Она быстро оделась в коридоре, стараясь отгородиться от всего, что оставила за дверью, и уверенным шагом проследовала на улицу, бросив дежурному, чтобы внес ее в списки присутствующих на завтра. Морозный воздух ударил в ноздри, противно щипал их и вместе с этим на глаза навернулись слезы. Ива шла по городу, радуясь, что живет совсем недалеко и сегодня нет пронизывающего ледяного ветра, что непременно бы усугубило ситуацию и ноги бы она отморозила куда быстрее. Заскочив в подъезд, она пулей поднялась наверх в квартиру и уже там поспешила принять горячий душ, настраиваясь на размышления. Уже стоя перед плитой и жаря себе яичницу с колбасой, она раз за разом перечитывала письмо Елены, пытаясь найти в нем ключ к разгадке.

– Тот, кто ближе всего… Выйти за грань возможного… – тихо бубнила Ива, свободной рукой накладывая скромный ужин в тарелку: – Куда ж его еще дальше открывать? И так все нараспашку.

Даже после ужина, когда она, стараясь настроится на нужный лад, убиралась в квартире, мысли текли вяло, скудно накручивались на спираль, становясь одним и тем же давно застрявшим в голове клубком рассуждений. В раздражении Ива расстелила постель и свернувшись клубочком под одеялом, смотрела до светлячков перед глазами, в чернеющие углы ее комнаты. Незаметно для себя она быстро провалилась в черноту тяжелого и глубокого сна.

Утро началось поздно: почти в десять утра. Для привыкшей вставать рано Ивы, это было непривычно, отчего даже немного побаливала голова. Она перевернулась на спину, потянулась и одним махом села на кровать, глядя, как сквозь шторы пробивается луч яркого зимнего солнца. Вчерашнее беспокойство выветрилось из души, и Ива решила, что ей явно стоит позавтракать не дома, а потому быстро оделась и помчалась в любимую булочную Гонсале, где к началу одиннадцатого утра народу почти не было. Зимнее солнце сегодня было удивительно теплым, оно почти обжигало, пробиваясь сквозь панорамные окна булочной, заливая помещение ярким светом, отчего Ива жмурилась. Улыбчивая девушка за кассой быстро принесла заказ, состоящий из капучино, дольки горького шоколада и булочки с мясом также стремительно вернулась за прилавок. Ива, не торопясь ела, бесцельно глядя на блестящий на солнце снег, а затем в голове словно молния сверкнула мысль: