Не успел Эльги открыть рта, как Ива произнесла:

– Прости, у нас дела. Никак не можем. Дело серьезное, за алкоголь взгреют – мама не горюй. Мы к тебе по делу…

Эльги от слов Ивы лишь закатил глаза и хитро подмигнул гному.

– Это по какому же? – осведомился он, жестом указывая на скамейку у стены, а сам присел на раскладной стул.

– Ты же рунами увлекаешься? Не мог ты нам рассказать, что вот это значит? – она протянула гному листок, на котором аккуратно было написано проклятье из комнаты Диллис. Какое-то время Одо внимательно рассматривал руническую вязь, а потом вздохнул и произнес:

– Ты и без меня, Ивушка, знаешь, что это проклятье… Это кто ж такой участи пожелать мог?

– Там что-то страшнее, чем можно предположить? – поинтересовался Эльги, а затем добавил: – У Ивы даже реакция такая была на это проклятье… В жизни бы не поверил, если б такое не увидел.

Одо покачал головой и грустно улыбнулся:

– Это проклятье смертоносное, могучее. Такое даже злейшему врагу пожелать и то – жалко, а тут… Вы где ж его взяли?

– Слышал про убийства девушек? – спросил Эльги, а когда гном покивал, продолжил: – В комнате одной из убитых Ива обнаружила. По всей видимости девчонка сама на себя сделала.

На эти слова Одо лишь покачал головой и произнес:

– Такие вещи сам на себя никогда не сделаешь, но если уж говорите, что сама, то слушайте: эта руническая вязь на бесконечное везение, удачу, успех… За что не возьмётся такой человек, так у него все спориться будет. Вот только у всего в жизни есть обратная сторона, а у таких могущественных рун особенно: за неестественную удачу платят собственной кровью и жизнью. Девчушка, которая себе такое пожелала, скорее всего и знать не знала про обратный эффект или же решила, что как-нибудь да расплатится. Только руны не приемлют ничего, сделанного спустя рукава, они берут за свои услуги полную и смертоносную плату. Никогда, подчеркиваю, никогда даже самая невинная руна не пройдет бесследно на том, кто ее применяет.

Они немного помолчали, а затем Ива медленно произнесла:

– Это многое объясняет… Диллис была спортсменкой и ее, к тому же, воспитывали идеалом, предметом для подражания, у нее не было ни единого шанса на промах, иначе это позор для родителей. Вот она и пожелала себе бесконечной удачи, а руны, как и все проклятья подобного плана, просто взяли столько, сколько им нужно было. Вся их сила обратилась против нее и начала медленно и мучительно убивать.

– Слушай, а наш-то массовик-затейник, считай, девчонку от страданий избавил… – сказал Эльги, складывая руки на груди: – Думаю, ее бы ждала смерть куда мучительнее, чем та, которая ее настигла. Вопрос в другом: в чем провинилась Диллис? Ну пожелала себе девчушка удачи, попросила ее у смертоносных рун, а в чем предательство-то?

– Может, предала сокомандниц? – неуверенно предположила Ива: – Плаванье это же ведь не только про одиночные соревнования, там же еще и синхронистки есть.

Ива немного помолчала, а затем поинтересовалась у Одо:

– У Диллис были шансы выжить? Отдать долг сполна, а потом вернуться к обычной жизни?

Гном лишь усмехнулся и произнес:

– Какой там! Плата за использование такой магии рун одна – смерть. Ну или сознание меняется настолько, что человек уже и не человек вовсе и тогда, чтобы не платить собственной кровью, он платит кровью или жизнями других, а сам обращается в монстра в буквальном смысле слова: у некоторых отрастает по три горба, или руки растягиваются как лапки паука, в общем, мерзость и только.

Эльги хотел было открыть рот, как Ива его быстро перебила:

– А ты пробовал руническую магию?

На вопрос девушки Одо резко замахал руками и ответил, вставая со складного стульчика:

– Боги упасите! Нет, конечно! Я ж не самоубийца и не убийца. Второе уж тем более. Я читаю, смотрю на рунические связки, узнаю теорию, но никогда не при каких обстоятельствах не колдую. Я жить хочу и заниматься любимым делом.

Он качнул головой в сторону бочек с вином и самогонного аппарата. Эльги, поднявшись со скамьи, подошел поближе к агрегату и осведомился:

– Так ты у нас с вина и медовухи на самогон перешел? Это ж куда в таких количествах?

Одо лишь улыбнулся и ответил:

– Настойки делать, спину больную растирать спиртом, тут вон как сквозит, продувает.

Эльги хитро прищурился и, цокнув языком, покачал головой, давая гному понять, что догадывается, куда и как сплавляет предприимчивый Одо все нажитое добро. Гном лишь отмахнулся от пристального взгляда Волка и буркнул:

– Ну я ж не сивухой торгую, ну ей-богу. Народ не травлю. Все чин по чину. Не цокай мне тут! – резко качнул головой гном, слыша, как Эльги начал цокать куда быстрее: – Ты лучше на огонек забегай, угощу своим… Кхм, рукоделием.

– Главное, чтоб не рукоблудием, – не преминул подколоть гнома Волк, на что тот лишь засмеялся, а Ива закатила глаза: это была любимая игра Эльги и Одо – щипать друг друга за нервишки, оставаясь при этом хорошими друзьями.

Попрощавшись с гномом и клятвенно пообещав ему обязательно заглянуть и испробовать новое увлечение, они вместе с Эльги отправились сначала к Питеру, чтобы узнать не нашел ли он что-нибудь еще у Елены, но тот лишь покачал головой и сказал, что при себе шпионка ничего больше не имела.