— Это моя книга! — воскликнула она прежде, чем подумать о приличиях. — Вы пришли к дедушке? — это была довольно неуклюжая попытка сменить тему, но Карланта уже сомневалась, сон это или нет, и старалась быть вежливей. Незнакомец, казалось, не обиделся.

— А кто твой дедушка? — ответил он вопросом на вопрос, отнимая руку от лба, но продолжая щуриться, будто с трудом видел. Вокруг его темных глаз частой сеткой собрались морщины, а виски оказались полностью седыми.

— Кэларьян. Кэларьян Корсийский. Магистр, — привыкнуть ко всем этим прозваниям было действительно сложно.

Брови мужчины в удивлении приподнялись, сделав его перекошенное лицо еще жутче. Он заложил книгу на гравюре с вылезающим из могилы скелетом и опустил манускрипт.

— Разве у Кэларьяна были дети? — он как будто знал, что это не так. Лоб в том месте, где он тер его, уже пошел пятнами.

— Простите, — Карланта вздохнула. Люди всегда приходили в замешательство, когда она торопилась и ничего не объясняла. — Дедушка говорил, что я… — слово, в котором раньше не было нужды, ускользало, — его воспитанница. Да.

Незнакомец хмыкнул, прикрыв глаза и надавив на веки. Карланта поняла, что все это время следила за его пальцами и беззастенчиво глазела на кривящиеся от боли губы.

— Нашел тебя в какой-нибудь трущобе? Умненькую девочку без будущего. И не смог пройти мимо. Очень на него похоже.

Это было сказано с явной неприязнью, но Карланта все равно улыбнулась. В чем-то он был прав.

— Глорпас не трощ… не трущоба. А дедушка никогда не оставляет тех, кому нужна помощь, — в последние слова она вложила вызов.

— Глорпы! — мужчина будто заново ее увидел, глаза его распахнулись. — Ну, конечно! Такое холодное, тусклое место. Отличный ход.

Карланте все меньше нравился странный гость, даже болезнь не извиняла его тон. Обо всем, что ей дорого, он говорил с издевкой.

— Значит, он и сам давно не был в этих стенах, — незнакомец оглядел библиотеку, покачивая бестиарием, словно тот не весил целых десять фунтов. Он уже не щурился, но все еще болезненно морщил лоб. — Дом все также увит плющом? А дуб уже поднялся над крышей?

— Да, — буркнула Карланта. — Вы разве не заметили, когда входили?

— Я вошел через… — он как будто тоже вспоминал слова. — Через заднюю дверь.

— А, — Карланта думала, что слуги запирают ее на ночь. Впрочем, парадную ведь тоже не оставляют открытой. — Так вы жили здесь раньше? У вас есть ключ?

— У меня есть кое-какие ключи, — проговорил мужчина, его глаза снова сощурились. Он изучал ее лицо так, будто силился разглядеть крошечную мошку.

Они стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но Карланте казалось, что этот странный человек смотрит на нее в упор, прямо лицом к лицу. Когда он так щурился, вокруг не оставалось ничего, кроме его темных глаз, а мысли в голове путались, словно кто-то перебирал их рукой, как горсть орешков.

— Любимая ученица, родная, как дочь, — наконец проговорил мужчина, как если бы прочел эти слова в книге. Он снова надавил на бровь, но тут какой-то звук отвлек его, и он вскинул голову, зашипев от резкого движения.

— Мы еще увидимся, — сказал он неожиданно, бросил фолиант на стол и повернулся к дальней стене. Двери там не было. — Как твое имя? — оглянулся он через плечо напоследок.

— Карланта. А ваше?

Мужчина пошел прочь, унося с собой яркий свет.

— Кто вы? — окликнула Карланта его спину. — Как вас зовут?

Неужели он собирается уйти, наговорив разных гадостей и не представившись? Он так и не сказал, знает ли дедушку и жил ли здесь, как Гансвард и мастер Трувор, так что Карланта пошла следом, намереваясь получить ответы. Шагов ее совсем не было слышно, но мужчина каким-то образом понял, что она рядом, вскинул руку и невидимая волна отбросила Карланту в сторону. Сердце снова ухнуло, как в начале сна, когда она упала с лошади. Подхваченная невидимым потоком, она барахталась в воздухе, не падая, а плавая над самым полом.

— Стойте! — крикнула она незнакомцу, но тот уже поблек вместе со своим светом и почти исчез в стене с книгами. Сами книги тоже постепенно исчезали, стены расступились, и Карланта очутилась на огромной зеленой равнине, вновь в седле, но теперь уже в доспехах, со знаменем над головой и мечом в руке. Вокруг стояли такие же закованные в броню всадники, они смотрели на нее и ждали приказа. В груди стало тесно от восторга, раздражение мигом исчезло, а ответы загадочного гостя уже не так беспокоили. Это был всего лишь сон, невозможно думать о такой ерунде, когда огромный вороной жеребец под тобой храпит и бьет копытом землю, а железный меч порхает в руке, легкий, как прутик.