— Сейт, прекрати. Это всего лишь игра.

— Но он знает ответ!

— Это игра! — тряхнул его за плечо Лотпранд. — А он наш писарь! И старый человек!

— Тогда я сам!

Кэларьян в свои тридцать семь вовсе не считал себя старым, но, так или иначе, все равно не смог бы сопротивляться. Ребенок, сын короля, был для него неприкосновенен. Сейтер сорвался с места, намереваясь обогнуть стол, но Лотпранд отвесил ему такую затрещину, что тот рухнул на пол.

— С ума сошел?! Поднимешь руку на советника отца?

Сейтер, лежа, со всей силы пнул его по голени, Лотпранд спрыгнул со стола и замахнулся.

— Лот! — крикнул Адемар. — Стой!

Сейтер лежал на полу, вскинув руки и ноги — готовый отбиваться волчонок.

— Не бей его, а то так и останется идиотом. А ты вставай. Покажу, как надо.

С ненавистью глядя на старших, Сейтер вскочил на ноги, оправляя одежку. Лотпранд снова уселся на стол, сердито наблюдая за братом. Адемар положил руку тому на плечо.

— Смотри. Кто угодно мог быть в покоях матери, от слуги до отца, так мы впустую потратим вопросы. Но мы знаем, что она была на утренней службе, а к завтраку уже не спустилась. Что это нам даёт?

Сейтер мгновение подумал и обернулся к Кэларьяну. В его глазах не осталось жестокости, только интерес.

— Кто-то пришел к матушке между службой и завтраком?

— Да, ваше высочество.

Адемар поднял палец:

— Нет, Сейт, конкретнее. Нужно уточнять детали о нашем похитителе. Или похитительнице? Магистр, это, случаем, была не женщина?

— Нет, ваше высочество.

— И-эх! — Лотпранд звонко хлопнул себя по бедру. — Так мы не допросим ни одну девушку!

Адемар развел руками и оба они рассмеялись, а Сейтер посмотрел на них, как на сумасшедших.

— Да перестаньте! Это был не слуга с поручением? Это лорд?

Вопросов было целых два, но Кэларьян счел, что безопаснее будет, если они сойдут за один.

— Да, ваше высочество.

Сейтер радостно подпрыгнул, оглядываясь на Адемара. Тот с улыбкой кивнул:

— Хорошо. Теперь придержи коней и подумай.

Сейтер уже был готов сыпать вопросами.

— Вспомни, что мы знаем о том, где были утром все наши гости.

— Лорд Элери гулял в саду. Граф Шетридский был на конюшне, а барон Оден — в храме. Граф Валленийский разбирал письма в своей комнате, сир Нервиль был в голубятне. Сир Балли спал.

— И мы смогли проверить всех, кроме троих. Значит…

Сейтер вновь уцепился за столешницу.

— Этот похититель, он маленького роста?

— Нет, ваше высочество.

— Он был в синей одежде?

— Да, ваше высочество.

Сейтер выглядел несколько обескураженно:

— Дядя Аделард? Похитил матушку?

Лотпранд пожал плечами. Нет смысла объяснять, что король не стал бы назначать похитителем своей жены кого-то, кроме ее собственного брата. Мальчику этого ещё не понять, зато сюрприз получился отменный. Сейтер посмотрел на него, на Адемара и кинулся к двери.

— Вперед! — крикнул он, выбегая наружу. — Втроем мы его одолеем!

Лотпранд пошел следом уже без всякого энтузиазма. Скоро они узнают, что графа Валленийского видели у комнаты портних, и найдут его внутри вместе с королевой, выбирающей ткани на платья. Сколько просидел он там, ожидая принцев среди шелков и парчи, можно было только гадать, но Кэларьян был уверен, что женщины остались довольны компанией. Останутся ли они довольны небольшим сражением в своей вотчине, он не знал, но королева отказалась ждать спасения в каком-нибудь другом, просторном, но скучном месте.

Адемар поклонился Кэларьяну:

— Спасибо, Магистр. Великолепная игра. Вы можете идти, я пришлю вам горячего вина и закусок.

Он был истинным сыном своего отца.

— Выше! Крепи! — возглас Ирбега вывел старика из воспоминаний. Глорпы чинили полог, но сломанная жердь едва доставала до балки. Карланта поднажала и зацепила ее конец за крюк.

— Фу-у-у, — она отерла пот со лба и оглядела комнату. Следов погрома почти не осталось. Ездовых заперли, скамью вернули в дом, пол вымели. Так что, когда за дверью послышались скрипучие шаги и в дом вошла хозяйка, она не заметила ничего необычного, кроме примерного выражения на лицах детей.

— Мир тебе, Старейший, — поклонилась она, подозрительно оглядывая мальчиков.

— Мир и тебе, Гнара. Раздели со мной пищу.

Если кто в деревне и не любил Кэларьяна пуще других, то это была мать Карланты. Старик не принес ей ничего, кроме забот и волнений — помутил разум мужа, увел дочь с прямой дороги. Но без приглашения рядом со Старейшим она не садилась — обычаи племени держали ее не хуже, чем держит придворных дворцовый этикет.

Камни на огне уже давно раскалились, Карланта подала взрослым чашки и позвала братьев. Глорпы уселись вокруг стола, и Кэларьян не мог сдержать улыбки. Посмотрите на них — самые благопристойные в мире дети, настоящие принцы.