Шрифт:
— А я сейчас живу недалеко от улицы Лепик! — улыбнулась Катрина.
— Правда? У вас там квартира? — словно и не заметив, что девушка сообщила о своем месте жительства в единственном числе, оживилась мадам Мёнье.
— Да…
— Там живет тетя Катрины, — помог ей справиться с неловкой ситуацией Дэниэл.
И правильно сделал — его идея была заливать про их статус, пусть помогает теперь!
— И какой сейчас Монмартр? — с интересом спросила женщина.
— Он… шумный, яркий, теплый, немного дождливый и временами печальный…
За столом стало тихо.
— Совсем как во времена моей юности… — тихо сказала мадам Мёнье.
— А как так получилось, что, родившись и живя в Париже, вы оказались в пригороде Реймса? — спросил Дэниэл.
— О… Любовь… Да, это была любовь.
Мадам Мёнье посмотрела на своего мужа, и их глаза затуманились только им одним известными воспоминаниями. Молодые люди молча ждали, когда они насладятся ими вполне.
— Какая же Элоди тогда была красивая… — слегка улыбаясь, сказал наконец мсье Мёнье, накрыв своей большой ладонью ее руку. — Сам я из Реймса. Приехал к старшему брату в столицу и в кофейне «Две мельницы» встретил мою Элоди. Я как увидел ее, — так и потерял дар речи! «Пока не узнаю ее адрес, никуда не пойду!» — так и сказал брату. Ну, набрался смелости, подошел и… Вот, мы уже больше тридцати лет женаты.
— И вы так легко уехали из Парижа ради парня, который вам понравился? — удивилась Катрина.
— Конечно! — засмеялась мадам Мёнье. — Зачем сомневаться, если любишь? Характер у него, знаешь какой? Стала бы из себя недотрогу строить, и потеряла главного человека в своей жизни.
— Слышишь, дорогая, что мудрая мадам Мёнье говорит? — склоняясь к ней, прошептал Дэниэл.
— Аш-ш-ш-ш-ш… — обожгла его сердитым взглядом девушка и прошептала: — Я с тобой еще за предыдущую выходку не разобралась, так что…
— Ну, хватит разговоров! Допивайте чай — и спать! Мы на ферме рано встаем. Начнем ходить туда-сюда и разбудим вас… — хлопнув себя по коленям, хозяин встал из-за стола.
— Не переживайте, — улыбнулась мадам Мёнье. — Спите, сколько спится. Даже если ночью дождь и прекратится, дорога в «Etoile» все равно не высохнет.
Она собрала со стола чашки, быстро ополоснула их и пожелав «красивых снов», ушла собираться ко сну.
Дэниэл и Катрина остались одни за столом.
— Я готов. Можешь наказать меня за все… — после долгой паузы сказал молодой человек.
Кэт посмотрела на него. Взгляд прямой и совершенно не раскаивающийся.
Ругаться ей уже совсем не хотелось. Да и какой смысл? Спектакль окончился.
— Зачем соврал? — спросила она о том, что по-настоящему волновало.
— Слышал, что местные довольно консервативны и если бы узнали, что мы не женаты, то не оставили бы нас ночевать.
Катрина хмыкнула. Хитрец…
— И что мы теперь будем делать? — спросила она и посмотрела прямо ему в глаза.
Дэниэл молчал, не отводя взгляд.
— Закрой глаза…
— Зачем? — удивилась девушка.
— Закрой… Пожалуйста…
Катрина вздохнула и выполнила его просьбу. Через секунду мягкие, терпкие губы нежно коснулись ее.
Сердце затрепетало в груди. Девушка распахнула глаза и замерла. Дэниэл не отстранился, наоборот, воспользовавшись ее замешательством, притянул ее к себе вместе со стулом.
Его пальцы скользнули в ее волосы, оставляя дорожки из мурашек. Как же томительно-приятны были его прикосновения. Она снова прикрыла глаза, и он не заставил долго ждать, поцеловав ее вновь. Вкус этого поцелуя был пряным, с цитрусовыми нотками и сладким послевкусием.
Глава 26
Он был растерян. Настолько сильно, что даже руки подрагивали.
Вот же ж, черт! Как мальчишка! Словно все делал впервые и очень боялся накосячить…
Мысли, ощущения, страхи и предвкушение всего, что произойдет после — пьянили и лишали его самообладания.
А всему причиной огромные зеленые глаза, чувственные губы, едва уловимый запах лаванды в волосах и та естественность, с которой эта девушка открывалась ему. Он чувствовал, он не мог ошибаться — она хотела его так же сильно, как и он ее.
Катрина хотела. Сильно. Его. Прямо сейчас.
Не думая, не рефлексируя, не загадывая.
Он отстранился, очерчивая кончиками пальцев линию ее скул. Их глаза встретились — зеленый растворился в голубом, заливая все вокруг яркими всполохами бирюзы. Они оба чувствовали: назад дороги нет.
Дэниэл встал и подал Катрине руку. От осознания всего, что случится дальше, она закусила губу и осторожно вложила свою ладошку в его.
Они плохо помнили, как поднялись на второй этаж и оказались в той самой дальней комнате, которую мадам Мёнье приготовила для них.