– Небесные провожают всех, кто умер?

– Нет. Если человек к смерти готов, считать его невозможно. Но поговорить с его душой можно, если она не успела уйти с миром. Мы провожаем только тех, кто рискует по каким-то причинам застрять между мирами и стать призраками.

Голос Кирилла действовал успокаивающе. Ему точно можно довериться. Алиса вздохнула и прижалась к его руке в молчаливом извинении.

– Для Земных еще рабочей энергией является любовь. Это она зовет нас, когда человека нужно подтолкнуть к переменам. Планетой движут две энергии: любви и страха. И множат они только себя. К сожалению, люди выбирают страх. И так боятся всего, даже хорошего, что сидят в своем болоте до конца жизни, в ужасе бегут от ответственности. А потом и умирать боятся.

– Поэтому щит из страха не ставится, – пробормотала Алиса.

– Именно, – кивнул Кирилл. – Любовь защищает. Когда любишь кого-то – даешь ему энергию. Знала бы ты, сколько жизней было спасено во время войны, потому что человека любили и ждали домой. Всегда следи за эмоциями во время работы. Негатив притягивает астрал. Если он наберет достаточно силы, сможет убить тебя. Как отслеживаешь щит, так же отслеживай негативные эмоции.

Ночью эмоции взяли верх, напали, сдавили, задушили.

Алиса с криком подскочила на кровати. Ужас жаром распалился в груди, бешено стучало сердце. Перед глазами мелькали черные тени, облачаясь в мужчин, чьи лица прятали шелковые капюшоны, а в занесенных над головами руках белели колья. Они пришли убить ее. Растерзать, а душу сожрать.

Алиса в один большой невозможный рывок добралась до ночника, зажмурилась, пытаясь нащупать выключатель. Свет разорвал искореженную видениями тьму. Открыв глаза и обернувшись, Алиса долго пыталась осознать, что комната пуста. Дыхание, смешанное с рыданием, рвалось из груди, больно царапая горло. Ее била дрожь, лоб покрылся испариной. Боковое зрение улавливало черные тени. Она никак не могла набрать полную грудь воздуха, делая короткие вдохи.

Какая любовь? Какой щит?

Животный первобытный страх.

Она упала на подушки, трясущимися руками потерла лицо. Удар. В плечо, в локоть. Не физический, скорее энергия…

Алиса скатилась с кровати, вскочила на ноги и рванулась к входной двери. Замок не поддавался, тьма коридора мешалась с всхлипами. Прохладный свежий воздух холла схватил за голые лодыжки. Черные окна смеялись над ней, корчась серыми отражениями.

Она взбежала по лестнице и набросилась на дверь Кирилла, сорвала звонок, застучала кулаками. Когда страх почти победил, до боли сжав раскаленные кольца вокруг груди, дверь распахнулась и Алиса упала в руки наставника.

– Что случилось? – спросил он.

– Они! Все! Они!

Она зажмурилась и разрыдалась, вцепившись в его футболку ледяными пальцами.

– Кто они?

Кирилл попытался отстраниться, но Алиса прижалась сильнее, заходясь в рыданиях.

– Эти люди! Эти! Они хотят убить меня! Пожалуйста…

– Все, все, – зашипел он, толкнув входную дверь, погладил Алису по голове. – Дурной сон. Иди в комнату, я сейчас приду.

– Нет!

Она прижалась лбом к его плечу, словно он мог исчезнуть.

– Ладно, ладно. Пойдем.

Кирилл перехватил ее руки и провел в кухню, усадил на ледяной табурет и нырнул в крохотный холодильник под столешницей кухни. Наставник извлек бутылочку без этикетки, поднял к лампе и потряс.

– Нам хватит, – кивнул он и отвернулся.

По кухне поплыл едкий запах карвалола, валерианы и ели. Алиса зажала нос и замерла, испуганно глядя в спину Кирилла.

– Это надо будет выпить, – сообщил наставник, отмеряя чайную ложку. – Знаю, что запах убийственный, но придется потерпеть, если не хочешь видеть этот сон снова.

Он вылил содержимое ложки в рюмку и разбавил водой, подал Алисе с улыбкой.

– Мне полегчало, – призналась она, отклоняясь.

– Надо выпить, – строго произнес Кирилл. – Не будь ребенком!

Алиса судорожно подбирала оправдания.

– Для чего это?

– Настойка, чтобы кошмары не мучали. Мы все ее пьем. Давай же!

– Может… я сама усну?

Кирилл склонил голову набок и медленно вздохнул, сжав челюсти. Он был до того строг, что Алиса вдруг рассмеялась. Смех взвился к потолку, задрожал и превратился в громкую истерику.

Наставник поджал губы, отставил рюмку и сел на корточки перед ней, погладил по плечам.

– Я был удивлен, что ты слишком легко перенесла первый контакт, – признался он полушепотом, заставив Алису притихнуть. – Еще подумал, что ты поразительно стойкая для твоего характера. А ты просто задавила эмоции. Ну, все, все. Все прошло. Я здесь. Все хорошо. Пей.

Он схватил рюмку и сунул ей под нос.

– Просто кошмар, – поморщилась Алиса. – Уже легче…

Кирилл молчал, но по его взгляду было ясно, что еще одно слово, и она идет спать свою квартиру.