— Не смей! Эрика, не смей трогать моих дочерей! — предупредил Марш.

— Джессика тоже была чьей-то дочерью… Ты наделен властью. Помоги.

Марш потер глаза, встал и отошел к окну.

— Я замолвлю словечко, но это все. Обещать ничего не обещаю.

— Спасибо, — поблагодарила Эрика. — Что касается суперинтенданта Йеля, я к тебе не приходила, с тобой не говорила.

— Про Марси спросить не хочешь? — промолвил он, помолчав.

— Нет. Я подумала, ты бы сам рассказал, если б хотел.

Марш, с выражением муки на лице, прислонился к стене.

— Спасибо. Мы пытаемся разобраться в себе, в наших отношениях. Взяли паузу. — Эрика вскинула брови. — Это ее слова — не мои. Она решила «взять паузу», пока не поймет… — Его голос сорвался. — В общем, она встретила другого.

— Так это она тебе изменила? — удивилась Эрика.

— Да. С каким-то типом, который посещает вместе с ней занятия по искусству. Ему двадцать девять лет. Ходит в тренажерный зал. Разве могу я?..

— Пол, Марси тебя любит. Не торопись, не дай ей забыть, что ты тоже любишь ее.

— А ты подумала, что это я ей изменил? — вдруг спросил он. — Что это я завел интрижку?

— Да. — Он принял обиженный вид. — Брось, Пол. Ты же понимаешь, о чем я. Ты занимаешь высокое положение. В отделении полно молоденьких сотрудниц, а власть, какой наделен ты, — мощный афродизиак.

— В самом деле? — Он взглянул на нее.

— На некоторых женщин власть действует… как афродизиак. Неужели не знал?

Марш кивнул.

— Еще чаю или что-нибудь покрепче?

— Нет. Я, пожалуй, пойду.

— Оставайся, если хочешь, — тихо предложил он.

— Что? Да мне ехать всего ничего…

— Просто уже поздно и…

— Нет, Пол. Я не останусь. — Эрика встала и со спинки дивана схватила свою куртку.

— Могла бы быть и повежливей!

— У тебя двое маленьких детей. И если Марси вздумалось поколобродить, это не значит, что ты должен следовать ее примеру.

Марш покраснел, рассердился.

— Я совсем не это имел в виду! Я предлагал тебе переночевать на диване.

— Я знаю, что ты мне предлагал. Этот диван в длину не более четырех футов, а спальня в твоей квартире одна…

— Черт возьми! — заорал Марш. — Это было дружеское предложение…

— Я не дура, Пол.

— Дура. Еще какая! Вот объясни, как можно быть гением на службе и полной тупицей — в обычной жизни?

Эрика бросилась вон из его квартиры… Она бегом спустилась вниз по общей лестнице и, выйдя из подъезда, хлопнула за собой дверью. Подскочив к машине, стала копошиться в кармане, так как ключи зацепились за подкладку.

— Черт! — выругалась она, дергая за ключи. — Черт, черт, черт! — Наконец, порвав подкладку, Эрика вытащила ключи из кармана, отперла автомобиль и села за руль. Ударив ладонью по рулевому колесу, она откинулась в кресле и пробормотала:

— Можно было бы отреагировать гораздо дипломатичнее. Должно быть, я и впрямь дура.

Во вторник рано утром по прибытии в отделение полиции Бромли Эрика на первом этаже столкнулась с суперинтендантом Йелем. Он выходил из мужского туалета с номером «Обсервера» под мышкой.

— Эрика, можно вас на два слова? — спросил он.

Она кивнула и проследовала за ним в его кабинет. Он закрыл дверь, одергивая рубашку на своем выпирающем животе, подошел к столу и жестом пригласил ее сесть. Затем, побарабанив пальцами по столу, поправил фотографию в рамке, на которой были запечатлены его супруга и двое маленький сыновей. Его жена была миниатюрной блондинкой, но оба сына унаследовали от отца непослушные рыжие волосы, курчавившиеся у них на головах, как у сиротки Энни [63] .

— Мне только что звонила наш новый помощник комиссара, — помолчав, сообщил Йель.

— Камилла Брейс-Козуорси? — спросила Эрика, силясь не выдать своего волнения.

— Да. Я думал, она позвонила, чтобы представиться, но нет…

— И зачем же она звонила?

— Она хочет познакомиться с вами.

— Со мной? В самом деле? — Эрика была в затруднении. Как реагировать? Изобразить потрясение? До какой степени? Все знали, что она не склонна к театральной демонстрации своих чувств. В итоге она приняла удивленный вид, вытаращив глаза.

— Да. В самом деле. Я ей ничего про вас не говорил. Она в должности всего один день, но уже пожелала видеть вас по поводу дела Джессики Коллинз… Вам известно что-то такое, о чем не знаю я? Не старайтесь, никто не присудит вам «Оскар» за вашу реакцию.

— Нет, сэр, — ответила Эрика, сознавая, что отчасти он прав.

— Эрика, я — ваш начальник, и мы с вами это обсуждали! Я объяснил, что у нас нет ни ресурсов, ни времени расследовать дела давно минувших дней, тем более таких резонансных, как это. Мой ответ, очевидно, вас не удовлетворил, и теперь мне ни с того ни с сего звонит помощник комиссара. — Йель гневался, и его лицо, само по себе красное, теперь и вовсе побагровело.