— Невероятно, — пробормотал Тухачевский, рассматривая результаты испытаний. — Это же где такое видано. Эх, нам бы такие снаряды и броню, хотя бы пару лет назад.

— Товарищ Краснов, — Куйбышев отвел меня в сторону. — Я сейчас же свяжусь с товарищем Сталиным. Это выходит далеко за рамки обычной приемки заказа.

Головачев снова появился на полигоне:

— Леонид Иванович, со станции сообщают, первый состав с основным заказом уже на подходе.

Я кивнул. Теперь это было уже не так важно.

В углу цеха представители «Сталь-треста» торопливо покидали помещение. А Тухачевский, склонившись над образцами брони, уже обсуждал с экспертами возможности ее применения в танкостроении. Приемка прошла безупречно.

Уже на следующий день я приехал в Кремль. Ждать пришлось недолго. Через десять минут после приезда меня пригласили в кабинет главы государства.

Массивная дверь открылась бесшумно. Орджоникидзе, шедший впереди, приветственно кивнул Сталину, который стоял у окна, неторопливо раскуривая трубку.

— А, товарищ Краснов, — Сталин обернулся, в его глазах мелькнул интерес. — Наслышан о ваших новых разработках. Присаживайтесь, расскажите подробнее.

В кабинете пахло табаком и кожей. За окном виднелись золотые купола кремлевских соборов, залитые весенним солнцем. Куйбышев, уже ждавший здесь, раскладывал на столе папки с документами.

— Иосиф Виссарионович, — я начал доклад, — мы создали принципиально новую технологию производства специальных сталей. Трехслойная броня превосходит все мировые аналоги.

— Знаю, — Сталин прервал меня характерным жестом. — Читал отчет товарища Тухачевского. Особенно заинтересовали ваши снаряды. И турбинные лопатки, просто прекрасная вещь.

Он прошелся по кабинету, попыхивая трубкой:

— А что с бытовой техникой? Говорят, вы и морозильники собираетесь делать? — Сталин проявил неожиданный интерес.

— Да, товарищ Сталин. Мы уже изготовили первые образцы, — я сделал знак Орджоникидзе.

Серго кивнул, и два помощника вкатили в кабинет два элегантных белых агрегата с хромированными ручками.

— Это электрический холодильник нашей конструкции, — я подошел к первому аппарату. — Особая система охлаждения, бесшумная работа, температура до минус пяти градусов. Срок службы — минимум двадцать лет. А это, — я открыл дверцу второго устройства, — автоматическая стиральная машина. Сама стирает, сама полощет. С использованием наших специальных сталей и подшипников.

Сталин с явным интересом разглядывал технические новинки:

— И где же вы собираетесь их производить?

— Пока изготовили небольшую опытную партию. Десять холодильников и столько же стиральных машин. Хотели бы предложить их в качестве… эксперимента для руководства партии. Чтобы на практике убедились в качестве.

Орджоникидзе хитро прищурился:

— Смотри, Коба, а ведь удобная штука. Не надо лед с Москвы-реки возить.

Сталин задумчиво погладил усы:

— Значит, говорите, опытная партия… — Он вдруг улыбнулся. — Хорошо придумали, товарищ Краснов. И холодильник этот симпатичный. Оставьте пока здесь, в Кремле испытаем.

— И для товарища Куйбышева машинку отправьте, — добавил Орджоникидзе. — У него как раз супруга жаловалась, что с прачками беда.

Куйбышев смущенно кашлянул, но было видно, что идея ему понравилась.

— А когда массовое производство наладите? — спросил Сталин, все еще разглядывая холодильник.

— После выполнения военного заказа, товарищ Сталин. Уже есть план организации отдельного завода бытовой техники.

— Хорошо, — он снова остановился у окна. — Очень хорошо. Надо готовить на экспорт. Но сначала надо выполнить военный заказ. Тот самый, что не смог осилить «Сталь-трест».

Орджоникидзе подал знак, и Куйбышев начал зачитывать цифры:

— Сто двадцать миллионов рублей. Тридцать миллионов авансом. Срок — шесть месяцев.

— Справитесь? — Сталин внимательно посмотрел на меня.

— Справимся, товарищ Сталин. Технология отработана, производство налажено.

— А если не справитесь? — в его голосе появились жесткие нотки.

— Тогда отвечу лично. Всем, что имею.

— Опять? — Сталин усмехнулся. — Мне докладывали, что вы в прошлый раз свой особняк продали, в коммуналке жили. Но все равно рисовали по ночам чертежи.

Он снова прошелся по кабинету:

— Вот что, товарищ Краснов. Даю вам этот заказ. И аванс. Но есть еще одно дело… — он сделал паузу. — Нам нужны свои автомобили. Не эти американские «форды», а наши, советские. И грузовики, и легковые. Справитесь с военным заказом — займетесь машиностроением.