С этими словами мачеха прислонилась ко мне всей своей внушительной грудью и стала трогать за интимные места.

— Э…Вы что делаете?

— Успокойся, Сулла, всё хорошо. Тебе нужно расслабиться. Я помогу.

— Вы же моя мачеха, не надо! — с этими словами отпрянул от Секунды.

— Ну неродная мать же, что ты, как маленький, пора становиться мужчиной.

— Я, пожалуй, пойду, что-то душно стало.

Ночь. Вместе с Адамантом мы подходим к большому особняку…

— Так, у ворот стоит охрана. Придётся её обойти. Вон там можно попробовать перелезть через стену забора, — начал мой наставник.

Подойдя к преграде с затемнённой стороны, Адамант скомандовал:

— Давай, одной ногой наступи мне на руки, — я тебя подкину. Как запрыгнешь, — поможешь мне.

Забор был выше двух метров, но подпрыгнув, я сумел на него залезть.

— Кидай верёвку, Сулла, и держи крепко!

Перебравшись через каменный забор, мы оказались в кустах напротив стен дома.

— У дверей большая охрана. Вооружены. Дрянь дело! — окинул взглядом обстановку Адамант.

— Может обойти?

— Не получится. Всё перекрыто. Хотя…

— Что?

— Вон там видишь небольшое окно?

— Вижу…

— Тебе придётся залезть через него. Оно, думаю, выходит в какой-то чулан.

— А вы?

— Я не смогу. Тупо не пролезу, да и никто из мужиков не сможет. Ты мелкий, — точно сможешь!

— Наверное, получится, — сказал я неуверенно.

— Всё будет нормально, не дрейфь, пацан!

— Что надо будет делать после того, как перелезу?

— Значит так. Тихо — тихо крадёшься к таблину и убиваешь одноглазого, а если там никого, то тупо валишь обратно. Рыскать по комнатам — дело безнадёжное! Шум точно будет! Знаешь, где обычно кабинет располагается в особняках?

— Возле атриума.

— Именно. Хорошо. У тебя есть оружие?

— Вот, — нож.

— Подожди, посмотрю. Ни черта в сумраке не видно. А…рассмотрел…Дерьмо ты на дело взял, а не нож. Этим только морковь чистить!

— Я им овощи режу.

— Да ты дурак, что ли? Возьмёшь мой. Для пугио (обоюдоострый широкий кинжал) наша работа — самое то.

— Острый.

— А ты как хотел? Смотри, будешь залезать в окно, — не отрежь себе что-нибудь важное.

— Понял. А кто этот одноглазый?

— Очень плохой человек, который угрожает нашим парням. Всё! «Базар» прекращаем! Сейчас не время. Двигай к окну! Я тебя буду ждать тут.

Маленькое оконце поначалу мне показалось узким, но, как ни странно, мне удалось через него пролезть. Оказался я на каком-то небольшом складе. Тут стояли кувшины с вином и ящики с продуктами. Освоившись в тёмном освещении, медленно выглянул за дверь. Помещение, в котором я находился, оказалось в самом тупике коридора. В другом его конце слышались голоса. Передо мной встал вопрос, как пройти незаметно, и тут я вспомнил фильм про ниндзя. Они лазили по стенам прямо над врагами. Поскольку в голову не приходил никакой вариант, то я решил пойти путём ниндзя. Коридор был неширокий и, уперевшись в его стены ногами и руками, мне удалось залезть под самый потолок. Оказавшись наверху, я начал движение к таблину. Всё шло хорошо, — в коридоре горели тусклые масляные лампы, которые толком ничего не освещали. Заметить меня наверху было практически невозможно, если только услышать. Стараясь не издавать шума, я добрался до источника разговоров, — два охранника хвастались друг другу своими успехами на любовном фронте. Почти не дыша и медленно передвигая конечности, я прошёл прямо над ними. Минуя опасную зону, по-кошачьи тихо спустился. Впереди был таблин, — бесшумно отодвинул ширму. Передо мной открылась картина маслом, — здоровый одноглазый мужик сидел сбоку за столом и считал деньги. Быстрым ударом кинжалом в шею заканчиваю его бухгалтерию. Странно, — ничего не почувствовал при убийстве, будто я на самом деле какой-то ниндзя. Раздумывать долго нельзя, — не считая, сгребаю всё богатство бандита в свою небольшую сумку. А что делать? Римляне до сих пор не завели карманов, — приходится так выкручиваться.

Выйдя из кабинета, двигаюсь обратно. Дойдя до охранников, замечаю перемены. Подо мной стоят уже трое и разговаривают на повышенных тонах.

— Слушай, Кезон, тебе же уже говорили, что Тит никого не принимает.

— Дело важное. «Орлы» ведут себя странно, — сказал мужик с неестественно огромной головой.

— Что там у них?

— Бойцов на улице стало больше.

— И что? Мало ли, может, на «тему» какую собираются.

— А вдруг это связано с нами!

— Если они к нам придут, то сразу огребут. У нас парней хватает, есть даже легионеры на «прикорме».

— Да? А если с ними снова будет этот карлик в маске?

— Ты опять про тот случай. Ну, побил он там тебя и что? Со всеми бывает.

— Не только меня и не побил, а просто вырубил на страшной скорости. У меня с той стычки до сих пор голова иногда болит.

— С такой огромной головой немудрено, — сказав, заржали охранники.

— Тьфу на вас, лишь бы позубоскалить. Ситуация серьёзная!

— Утром придёшь. Вопрос закрыт!

Кезон отправился восвояси, а я двинулся к ожидавшему меня Адаманту. Застал его на прежнем месте.

— Как прошло Сулла? Получилось его убить?

— Нормально. Я всё сделал.

— Ладно, детали потом. Сейчас уходим. Давай мой нож.

— Его нет.

— В смысле? А где? Ты что, потерял его?

— Не потерял, он в одноглазом.

— Как в одноглазом? Ничего не понял.

— Я оставил нож в его шее.

— Что? Зачем ты его там оставил?

— Не хотел замараться. Если бы вытащил, то кровь бы хлестанула…Кроме того, кинжал — это улика. Нельзя с ним попадаться.

— Чего? Какая улика? Глупость городишь! Теперь из-за тебя обратно добираться безоружным! Проклятье! Мой любимый нож!