Во всех этих бурных событиях я участвовал по большей части как наблюдатель. Меня поразило, что цензор не был подвергнут ни суду, ни какому иному взысканию. Коррупция в Риме была настолько значительна, что на неё обычно закрывали глаза. Должности покупались и продавались, суды выносили нужные решения…Единственное, что по-настоящему каралось во властных отношениях, так это государственная измена. После осознания этого факта я понял, почему вокруг Югурты столько дурдома. Осторожно воровать можно, но нельзя предавать…Поразительная мораль… А ведь нумидиец в какой-то степени благодаря мне ушёл от ответственности. Надо исправить ситуацию. Заодно помогу и Гаю Марию…

Чтобы подорвать репутацию Цецилия Метелла, требовалось найти его слабое место. А что может быть им? Самый простой вариант — это исполнение консульских обязанностей. Этот товарищ почти всё время проводит в Нумидии, а значит, нужно найти «проколы» оттуда. Конечно, я сейчас не поеду в Африку. Да и зачем? Все решения по провинциям принимаются в Риме, а значит, здесь и надо искать недовольных. А есть ли они? Думаю, должны быть. Без недовольных просто не бывает…Кому консул мог навредить, специально или случайно? Помимо собственно подчинённых и конкурентов, в голову напрашивались лишь торговцы. В письме Марий упоминал, что из-за действий Квинта Цецилия Метелла поставлено под угрозу снабжение Рима зерном, а ряд дельцов потерпели значительные убытки.

Не стоит искать всех недовольных, достаточно найти одного, но самого влиятельного…Навести справки оказалось несложно, и вот уже известно имя — Марк Сервилий Агеласт. Для встречи с ним отправляюсь верхом на своём любимом вороном коне Буцефале в Остию. Это совсем недалеко, — 25 км к юго-западу от Рима. Прогулка мне не помешает. Поначалу стала напрашиваться в поездку Юллила, но как узнала о выбранном виде транспорта, то сразу передумала. Сейчас не до коляски, — слишком долго, а супруга во всём любит комфорт. Так что еду один…

«Остиум» с латыни на русский, пожалуй, можно перевести как «устье, вход, дверь». У римлян с фантазией не очень. Привыкли называть все так, как видят. Где, спрашивается, воображение?

Порт меня встретил зеленью кипарисов, сельской тишью и запахом моря. Не думал, что, наконец, выберусь из «Вечного города» и, честно говоря, был сильно этому рад. Погода стояла прохладная, что-то в районе 18 градусов. Поздняя осень ощущалась как приближение нового времени, и моё сердце стучало ему в ритм. Недолго размышляя, направляю своего жеребца к морю. По пути встречаю пару матросов, и, они любезно соглашаются меня провести к дому торговца. Толстоватый делец смотрит на меня с недоверием:

— Что вам надо от меня? Не пойму.

— Вы неправильно задаёте вопрос, — отвечаю улыбнувшись.

— Да? И как же будет правильно?

— Задать вопрос наоборот.

— Чего?

— Да, Марк Сервилий Агеласт, наоборот. Будет лучше, если спросите, чем я могу помочь.

— И чем же? — вновь с недоверием уточнил Марк Сервилий.

— Защитой вашего бизнеса.

— Что? Защитой? Вам какая выгода?

— Я сенатор и адвокат. Моя обязанность — помогать гражданам Рима. Вот подтверждающие документы.

С большим удивлением торговец изучил протянутые бумаги.

— Возможно, вы слышали обо мне как об адвокате?

— Было дело. Мне рассказывали, что парень по имени Сулла Корнеллий даёт всем жару в судах. Но мне пока не нужен защитник.

— Хорошо, что вы обо мне уже слышали. Значит, моя слава не стоит на месте. Так вот, я ведь не только адвокат, но и политик. Меня на самом деле заботит судьба деловых людей. Тем более в последнее время до меня всё чаще доходят слухи, что некоторые торговцы Рима оказались в непростой ситуации.

— Ах, вы об этом. Признаться, в первый раз слышу, чтобы адвокаты, а тем более сенаторы сами вызывались помогать. Проблема такая есть, — не скрою. Война в Нумидии серьёзно подорвала возможности по торговле зерном. Консул Квинт Цецилий Метелл без разбору разоряет земли и облагает поборами даже римских граждан. Торговать стало почти невозможно. Консул предоставляет разрешения лишь для близких ему людей.

— Именно поэтому к вам и обратился. Я могу выйти в Сенат и рассказать обо всех проблемах. Уверен, что мне получится исправить эту ситуацию.

— Хм. Признаться, почему молчал, — речь же идёт о консуле. Сам бы я ни за что не рискнул выступить. Скажите, а во сколько мне станет ваша защита? Не поймите превратно, но я деловой человек, и хотелось бы точно знать предполагаемые траты.

— Ноль денариев.

— Чего? Ноль?

— Да, ноль.

— Как это? Вы бесплатно будете мне помогать?

— Это мой долг, и, данным шагом я помогаю не только вам, но Риму в целом. Уже сейчас цены на хлеб в городе поднялись почти на четверть. Нетрудно понять, что это повышение связано с проблемами в Африке.