Она не для тебя.

Тем не менее, он склонил к ней голову.

— Я никогда не сделаю тебя несчастной, Марья Антонова, — прошептал Стас. — Никогда не возьму твоё и ничего не потребую. Если ты станешь моей, я буду заботиться о тебе каждый день, чтобы не потерять тебя. Я подарю тебе свою привязанность, если она важна, свою верность, если она необходима, и свободу, если ты её потребуешь. У тебя всегда будет моя любовь, Марья Антонова, — поклялся он, — независимо от того, захочешь ты её принять или нет.

Той ночью он узнал, как её волосы выглядели, разметавшись по его подушке. Узнал, каково это — чувствовать её кожу. Если в ту ночь её мысли были заняты Дмитрием Фёдоровым, Стас сказал себе, что сможет это пережить.

— Выходи за меня замуж, — сказал он. Пусть судьба будет недовольна, если ей так хочется.

Слова «выходи за меня» она, безусловно, слышала и прежде. Стас почти видел, как её мысли устремились к Дмитрию Фёдорову, но, прежде чем эти слова сорвались c его губ, Стас знал, что пути назад для него уже нет. Чёрт возьми, пусть она выберет его, если пожелает.

— Стас…

Он моргнул, опустив взгляд, и понял, что это говорил Иван.

— Не делай этого. Прошу, — произнёс Иван.

Стас посмотрел на свои руки, на которых пульсировала сила. Кончики пальцев светились, а ладонь подрагивала, зависнув над Сашей, которая всё ещё была возле Льва Фёдорова. Она смотрела на Стаса с пустотой в глазах и едва заметным беспокойством.

— Я не… — начал Стас, сглотнув. Сжав руку в кулак, он сделал шаг назад. — Я ничего не делал. Я… это не…

— Отойди, Стас, — предостерёг Иван. Стас внезапно возненавидел его. В этот момент он ненавидел Ивана больше всех в мире. Больше Дмитрия, Романа, Льва, больше любого, кто носил фамилию Фёдоров. Это Иван подвёл её. Он не уберёг Марью, не смог защитить Сашу от Льва. Он снова и снова подводил их, и Марья не простила бы его. Он подвёл её, а вместе с ней и Стаса, а теперь…

— СТАС! — крикнул Иван, вскидывая руку. Стас ответил тем же движением, охваченный яростью, но во второй и последний раз за ту ночь он осознал всё слишком поздно.

Только услышав выстрел в ночи, Стас понял, что целью был он сам. Он опустил взгляд, увидев, как по груди расползается кровавое пятно, и рухнул на колени.

— Маша… — прошептал он, отчаянно протягивая руку к знакомой ткани её пальто. Прошлое, наконец, настигло его, и с последним вздохом облегчения он позволил себе упасть, блаженно прижав щеку к залитой кровью земле.

III. 19

(Кровь за кровь)

— Здравствуй, Кощей.

Старик медленно повернул голову, отрывая взгляд от пустого ринга, чтобы посмотреть через плечо.

— Яга, — произнёс он сухо.

Даже самые сильные охранные заклинания не смогли бы ее удержать. Он всегда это подозревал.

Она слегка склонила голову, медленно снимая перчатки, палец за пальцем, обнажая алые ногти, которые были красноречивее любых слов.

— Может быть, в таком случае, как этот, — предложила Яга, — мы могли бы обойтись без лишнего притворства?

Кощей напрягся.

— Госпожа Антонова, — произнёс он, и уголки губ Яги дрогнули.

— Возможно, отбросим и формальности, — кивнула она. — Лазарь.

Он нахмурился ещё сильнее.

— Мария, — ответил он, и только тогда она позволила себе улыбку.

— И какой же это случай?

— Ах, смерть, конечно.

Он промолчал, и она продолжала, не изменив выражения лица:

— Похоже, твои сыновья пустились во все тяжкие, Лазарь, — заметила она. — Они вынудили моих дочерей либо совершить убийство, либо неразумно заявить о своей слабости.

Кощей издал что-то, похожее на безразличный смешок.

— Твои дочери всегда сводили моих сыновей с ума. Дочь, если быть точным. И ты, — он быстро бросил взгляд на неё. — Вы, Антоновы, сами по себе — проклятие.

— Как любезно с твоей стороны, — отозвалась Яга. — Но лесть в таких обстоятельствах излишня.

— Зачем ты здесь, Мария? — раздражённо спросил Кощей. — Двенадцать лет молчания вполне меня устраивали.

— Моя младшая дочь потребовала возмездия за смерть Маши, — сказала Яга, и Кощей вздрогнул. — Один из твоих сыновей задолжал ей.

Кощей не стал доставлять ей удовольствия, спрашивая, что именно она знает.

— Это закон Старого Мира, — сказал он сухо.

Яга пожала плечами.

— Так и есть. Мои дочери отлично образованы, Лазарь. Они знают свою историю, свои корни, то, что делает их ведьмами. Ты и правда думал, что я не научу их тому, кем они являются?

— Не всё нужно преподавать, — сказал Кощей осторожно.