В ее профессии привлекательность, несомненно, была необходимым условием. Если бы Спенс захотел бы нанять шарлатана, он, возможно, выбрал бы именно эту девушку, потому что ее порозовевшие щеки в сочетании с пухлым ртом и широко раскрытыми голубыми глазами придавали ей очень убедительный вид невинной мисс Маффет, шокированной появлением паука.

Наверное, она была достаточно хороша в своем деле, чтобы никогда раньше не попадаться. Иначе она бы сообразила, что нужно бежать.

Вместо этого, переводя испуганный взгляд с него на консьержа, она пробормотала:

– Я... я не понимаю. Я ищу виконта Риптона, а не...

– Это и есть виконт Риптон, - рявкнул консьерж. Он беспокоился о репутации отеля; четверть часа он боролся с попытками Спенса допросить постояльцев, и теперь, он, очевидно, увидел решение.
– А вам, мадам, не рады в этом заведении! Вас заберет полиция!

– Нет, - сказал Спенс. Он не поставил бы и ломаного гроша на их следственные способности.

– Я отведу ее к консулу. Вы ведь гражданка Великобритании?

Об этом свидетельствовал ее акцент.

Сначала она кивнула, а затем передумала, тряхнув головой с такой силой, что ее локоны запрыгали.

– Я...

Она отступила назад - или попыталась это сделать. Она зацепилась за шлейф своего роскошного платья и чуть не упала.

Повинуясь какому-то врожденному рефлексу вежливости, Спенс шагнул вперед, чтобы поддержать ее. Но когда его пальцы сомкнулись на ее мягком предплечье, его намерения изменились: не спасти, а схватить. Попалась.

Ее рука была очень нежной, а губы - очень розовыми. Поджатые, как сейчас, они открывали намек на ямочки на щеках. И если от того, что он с силой прижал ее к себе, когда она попыталась вырваться, у него по телу пробежал греховный трепет, он не станет винить себя. Эта маленькая штучка сыграла с ним злую шутку. И это было прекрасное, даже пьянящее сочетание - обнаружить злодея, завернутого в такой маленькую, округлую, надушенную посылку.

– Вы пойдете со мной, - сказал он.
– Вам понятно?

Она была ключом к разгадке этого кошмара: как самозванец так убедительно присвоил себе его имя; как он похитил аккредитивы Спенсера в Константинополе, Смирне и на Сире. Клянусь Богом, он положит голову бандита на блюдо - и голову этой девушки тоже, если она станет сопротивляться.

Сделав отчаянное усилие, она попыталась вырваться.

– Отпустите меня! Вы не...

Свои следующие слова она адресовала другим мужчинам.

– Это не может быть виконт! Я знаю лорда Риптона! Я встречалась с ним дюжину раз, а то и больше! Я даже...

– Превосходно, - сказал Спенс. Она уже рассказывала важные подробности.

– Вы сможете рассказать мне все в присутствии консула.

У него не было полномочий координировать розыск, но консул, безусловно, имел на это право. Грубо схватив ее, он заставил ее сделать шаг к лестнице. Она попыталась вывернуться из его хватки.

– Пожалуйста!
– крикнула она через плечо.
– Не позволяйте ему забирать меня!

– Вы не могли бы заставить ее замолчать?
– потребовал консьерж.

Прекрасная идея.

– У меня нет кляпа, - сказал он.
– Носовой платок подошёл бы.

Мужчины начали рыться в карманах. Девушка захныкала, обмякая в руках Спенса, а затем собралась с силами, чтобы снова попытаться вырваться. Ее локоть врезался ему в ребра, заставив его застонать.

Силу духа ей было не занимать. Он полагал, что преступникам она была необходима. Он обхватил ее рукой за талию и притянул к себе, прижимая ее к своей груди и предплечью.

Она была мягкой везде. Когда она удивленно посмотрела на него, его порочное тело начало приятно покалывать. От нее исходил какой-то слабый аромат, дразнящий намек на цветы.

Он наклонил голову, чтобы сделать глубокий вдох. Розы. Ну конечно. Солнечные локоны и глаза, голубые, как утреннее небо: ее привлекательность была стихийной и идеально подходила для того, чтобы напомнить мужчине о его юношеских желаниях. Каждый английский мальчик, когда у него, наконец, просыпался аппетит, в первую очередь мечтал о такой миловидности, как у доярки.

Но Спенс был взрослым мужчиной.

– Вы поступили очень неразумно, - прошептал он ей на ухо, - когда выбрали меня своей мишенью.