Дверь открылась. На пороге стоял он. Свет лампы в его руке отбрасывал теплый отблеск на острую скулу и полный изгиб нижней губы. Воистину, он был похож на злодея из какого-нибудь мелодраматического романа, сотканного из теней, чтобы развратить женщину, соблазнить ее на вечные муки...

Соблазнить? Чушь собачья!

Когда он зашёл в каюту, она вскочила с койки и бросилась как можно дальше от него. Отступление было не трусливым, а разумным шагом.

Увы, расстояние между ними было невелико: каюта была ужасно маленькой.

Он повесил лампу на крюк, вделанный в переборку, затем выпрямился и холодно посмотрел на нее.

– Отпустите меня, - сказала она и тут же пожалела об этом, потому что деваться было некуда, кроме как...

– Хотите поплавать, да?

Он одарил ее злобной полуулыбкой, затем отвернулся, размеренными движениями запер дверь и убрал ключ в карман.

Еще один всхлип защекотал ей горло. Она заставила себя проглотить его. Ты сильная, Аманда.

Выпрямившись во весь рост, она сказала:

– Похищение людей - это преступление. Я гражданка Великобритании, и я добьюсь, чтобы вас привлекли к ответственности и повесили!

Это заявление заставило его протереть глаза.

– О, отлично, - пробормотал он. Затем, более оживленно:

– Послушайте. Я благодарен, что вы не изображаете истерику. В свою очередь, я не буду изображать терпение. Пока мы не закончим, вы будете сотрудничать.

– Я уж точно не буду!

Рабство было достаточно отвратительным само по себе; добровольно поддаться ему означало подвергнуть опасности свою бессмертную душу!

Он оскалил зубы. Это нельзя было назвать улыбкой.

– Если вы невиновны, - сказал он, - вы будете рады помочь мне найти человека, который так жестоко ввел вас в заблуждение. И, конечно же, вы невиновны, раз говорите о властях. В противном случае, я полагаю, они были бы последними, с кем бы вы хотели поговорить по прибытии в Англию, если, конечно, не блефуете?

Она уставилась на него, ее мысли путались.

– Этот корабль направляется в Англию?

– Куда же еще?
– нетерпеливо спросил он, а затем разрушил ее чувство облегчения, сбросив сюртук.

В рубашке он казался еще крупнее, тонкая ткань не скрывала его мускулистых плеч. Его темный жилет облегал плоский живот и тонкую талию, переходя в брюки, которые слишком резко подчеркивали упругую мускулатуру его талии и бедер.

Он явно не был виконтом. У аристократов были животы. Их основными обязанностями были еда и… контроль.

– Блондин сел на корабль, направляющийся в Лондон, - сказал мошенник.
– Капитан этого корабля заверил меня, что мы догоним их на Мальте. Вы опознаете его для меня, если знаете, что для вас лучше. А если нет...

В Англию! Все-таки не в рабство! Она сглотнула, стараясь не выдать своего восторга.

– И это все, что вы от меня хотите? Чтобы я опознала виконта?

Он бросил на нее сардонический взгляд.

– Это я виконт.

Теперь он начал расстегивать свой жилет; следующий шаг назад впечатал ее в стену.

– Зачем вы раздеваетесь?
– требовательно спросила она.

Его руки замерли.

– Мы будем жить в одной каюте, - сказал он.
– Других здесь нет.

– Если вы тронете меня хоть пальцем, я...

– Что?

Он сел на койку - очень маленькую, на ней едва могли уместиться двое - и оглядел ее с ног до головы с откровенным интересом.
– Полагаю, мне следовало обыскать вас. У вас есть спрятанное оружие?

– Нет! Я, безусловно, не...

Слишком поздно! В два прыжка он оказался рядом с ней, прижав ее к стене предплечьем, которое казалось железным. Его широкая, горячая ладонь бесцеремонно прошлась по ее телу, проникла под вырез, чтобы скользнуть по верхушкам грудей, затем забралась под юбку, чтобы очертить линию ее ног.

Ее охватило странное оцепенение, и она была благодарна за это - благодарна– до тех пор, пока его рука не коснулась ее колена. Их взгляды встретились, и в тишине между ними возникла странная напряженность.