— Начни с малого: поставь ее на первый план, а не свою работу, — советую я искренне. Не для него, для Аленки. — Потрать на нее не деньги, а свое время. Когда ты достаточно узнаешь свою дочку, «не умею» отпадет само собой. Она чудесная малышка, Кость. Ты себе даже представить не можешь, как тебе повезло. И раз ей достались такие родители, значит она послужит вам ценным уроком в жизни.

Напоследок целую лобик спящей куколки и ухожу.

Сердце от боли разрывается. Будто я от собственного ребенка вот так хладнокровно ушла. Хоть и пытаюсь убедить себя, что мой-то сыночек сейчас ждет меня в доме заведующей. А эта девочка чужая мне.

Она награда моему бывшему мужу. Награда, которую он еще сам не оценил. В том числе за то, что сына он никогда не узнает.

Я всю ночь не спала и думала о малышке, чьей няней наотрез отказалась становиться.

Конечно если говорить лично о ней, то я бы с удовольствием. Но ни когда речь идет о ее отце. Ни в его доме.

— Мам, а где ты вчера была, пока я у Валентины Васильевны игрался? — вдруг вспоминает Тёма, когда мы уже входим на территорию детского сада ранним утром.

Честно, надеялась, что он не спросит. Я стараюсь выстраивать с сыном максимально доверительные отношения и не врать. Но последнее время слишком много возникает «взрослых» тем, от которых мне приходится увиливать. Вот и сейчас:

— Я к Аленке в гости ходила, — стараюсь отвечать честно насколько это возможно.

— К Аленке? — сынок поднимает на меня взгляд полный возмущения. — А почему тогда меня не взяла с собой?

— Потому что я не играться туда ездила, — пытаюсь оправдаться. — Меня пригласили ее родители на взрослый разговор. И Аленка сама спала. Поэтому мне пришлось тебя с заведующей оставить. Не дуйся.

— И о чем вы говорили таком? — придирчиво спрашивает он. — Почему мне нельзя было поехать?

Блин. Пытливый ум требует ответов. А я как назло вообще не в ресурсе сейчас общаться на эту тему:

— Папа Алены предлагал мне работу, — честно отвечаю я.

— Кем?

— Няней.

— Но ты и так уже няня? — не унимается любознательный сынок.

— Да, в саду, — соглашаюсь я. — Для целой группы деток. А он хотел, чтобы я стала персональной няней для Аленки.

— Ого. А ты чего?

— А чего я? — удивляюсь. — Отказалась конечно же. Разве я могу тебя одного оставить?

— Но я-то не один, — деловито пожимает он плечиками. — У меня тут друзья, и Валентина Васильевна, и воспитательница еще, — перечисляет он, загибая пальчики. — А вот Аленка получается одна там.

Я так тяжело вздыхаю, будто вся тяжесть мира сейчас легла на мои плечи вместе со словами моего не по годам умного малыша. Если бы он только мог себе представить, как у меня и без того душа болит за чужого ребенка…

Но видимо у моего сына душа за сестричку болит не меньше. И это он еще не знает, что они родственники.

Может у них действительно какая-то кровная родственная связь работает? Ведь ни о ком кроме нее мой сын обычно вне сада так часто не говорит. Да и Алена, по словам Кости, ведь тоже о Теме вспоминает.

Стучу в грудь кулаком, пытаясь унять боль за грудиной. Не мое дело. Не мое…

— Аленка! — вдруг взвизгивает Тёма, выдирает руку из моей и бежит к саду, навстречу взлохмаченной девчушке.

Мне аж дышать легче становится, когда я ее вижу. Но тут же принимаюсь озираться по сторонам: фух, Кости нигде не видно. Только пара амбалов, сопровождающих крошку.

Подхожу к ним.

— Почему ты ушла, пока я спала? — закончив обниматься с Тёмой, тут же бросается ко мне Аленка. Она обнимает меня за коленки, а я поглаживаю ее спутанные волоски. — Я так расстроилась!

— Иди ко мне, — подхватываю ее на ручки, и прижимаю к себе. — Расскажи мне, ты в сад пришла? Или просто поздороваться заглянула?

— Ивахина Надежда, я полагаю? — подает голос один из амбалов.

Киваю.

— По приказу Константина Георгиевича мы теперь будем каждый день приводить Алену Константиновну лично к вам.

— Вот как? — осматриваю замученную лохматую Аленку, пытаясь не выдавать личной заинтересованности, чтобы никому в голову не пришло этим воспользоваться. — Алена Константиновна, значит мы с вами теперь каждый день будем в саду видеться?

— Мгм! — кивает довольно. — Я очень папу просила! И он согласился. Представляешь?!