— Извините, у меня есть еще вопросы. Зачем язычникам скрывать магию? Почему бы не избавиться от неё?

— Может быть, они не смогли бы, — предположила она. — Магические предметы — хитрая штука. Тем более, проклятые предметы. Или даже благословенные, — её взгляд ни на секунду не отрывался от окна. — Возьмем, к примеру, эти земли. Блэкторн неустанно трудился со времен падения язычников, чтобы восстановить эту землю. Мы зашли так далеко, что наняли новых язычников, чтобы снять проклятие и вдохнуть жизнь обратно в землю. Но никто не добился успеха. Ни одно животное не может пробежать по ней. В неё нельзя посадить ни одного семени. Ни один человек не сможет пройти по ней. Всё увядает и умирает, — она глубоко вздохнула и продолжила. — Но подумайте об этом шоссе. Ни одна карета на нём не сломается. Ни человек, ни зверь не устают слишком сильно, чтобы путешествовать по нему. Ни одно существо, которое станет на него, не встретит своего конца. И никакая плохая погода никогда не помешает кому-либо или чему-либо пользоваться дорогой. Оно было благословенно, и благословенным оно останется навсегда.

— Твоя защита от окружающих проклятых земель, — догадалась Катринка.

— Мы очень долго не могли покинуть нашу землю. Ведьмы прокляли землю таким образом, что никто другой не смог проникнуть внутрь. Но также это удерживало жителей Блэкторна внутри. Мы называем это время Тьмой, потому что жители Блэкторна едва пережили это. Во времена, когда свобода и путешествия были мифами прошлого, люди начали объединяться в небольшие группы, некоторые вообще покидали общество. Таким образом, вы не найдете городов, подобных тем, которые вы себе представляете, в других королевствах. Или даже процветающего общества. Но вы найдете жизнерадостных людей, которые сделают всё, чтобы защитить свои дома и свои семьи, чего бы это ни стоило.

И всё же это было любимое царство Раванны. Так странно. Чем больше я узнавала о ней, тем больше удивлялась, как это они с моей матерью когда-то были подругами.

В карете воцарилась тишина, пока мы с Катринкой осмысливали всю тяжесть случившегося. Возможно, до Хеприна никогда не доходили новости об этой войне между языческими ведьмами и Короной Девяти. Жаль, что я не могу спросить об этом своего отца. Хотела бы я прочесть по его лицу и увидеть, был ли он так же убит горем из-за гибели людей и разрыва отношений, как я чувствовала себя сейчас.

Я подумала о том, как сильно, должно быть, страдали жители Блэкторна, будучи пленниками в своей собственной стране. И сколько жизней было унесено не только во время битвы, но и за прошедшее с тех пор время? Сколько семей вымерло за это время, положив конец своей родословной?

За пределами Хеприна магия становилась вполне реальной вещью. Даже в безопасности замка Экстентии я выросла, зная, что магия запрещена. Но не знала почему. Ни какой ценой.

— Ты чувствуешь боль этой земли, — заметила Раванна, когда начала появляться зеленая трава и вдалеке стали видны деревья с бледной корой. — Для тебя это не просто предположение. Ты чувствуешь это здесь.

Её рука была прижата к сердцу, бледная, фарфоровая кожа выделялась на фоне черного корсета с перьями. И её черные глаза были устремлены на меня.

— Как я могу не согласиться? В такой войне, как эта, не было победителя. Независимо от того, убрали ли ведьмы магию или просто спрятали её, слишком много жизней было потеряно из-за погони за жадностью.

— Ты думаешь, что Место Силы должно было отказаться от Короны Девяти? — впервые за всё время нашего знакомства в её тоне прозвучал неподдельный интерес к моему мнению.

Поэтому я тщательно подбирала слова.

— Я думаю, что никогда не было причин оправдывать такое большое кровопролитие. И я думаю, что неограниченная власть полезна только тогда, когда она полезна для всех людей. Я не знаю всех фактов, но я точно знаю, что мои предки обратили свою силу против людей, которых они должны были защищать и руководить. Какой бы ни была причина, по которой языческие ведьмы использовали магию, она должна была быть достаточно значительной, чтобы развязать войну.

— Ты на стороне ведьм? — голос Раванны звучал так, словно она не могла мне поверить.

— Я встаю на сторону тех, с кем, по моему мнению, поступили несправедливо, — я указала в окно. — С вашим королевством поступили несправедливо. Никто не должен так жить. Никто не должен бояться земли, из которой он родом.

Раванна повернулась к Катринке.

— А что ты об этом думаешь?

Катринка прикусила нижнюю губу и сдвинула очки на переносицу, обдумывая свой ответ. Бросив на меня нервный взгляд, она сказала:

— Моя сестра права. Нам не хватает фактов. Но Корона была выкована не просто так. Много, очень много людей уже погибло, чтобы построить Место Силы. Ведьмы, похоже, стремились свести на нет всё хорошее, что было сделано. Я не могу сказать наверняка, но, несомненно, они сами навлекли на себя часть этого. Невинные жизни потерянные как тогда, так и с тех пор, находятся в руках язычников. Только не Аллисанд.

Губы Раванны скривились в усмешке.

— Ты права, Катринка. Ведьмы действительно принесли сюда войну. И это они прокляли свою собственную землю, — её внимание переключилось на меня и осталось там. — Но ты тоже права, Тессана. Место Силы заболело жадностью. И так остается по сей день. Неограниченная власть может только развращать. И это твой первый урок того, как быть королевой. Ты должна столкнуться с коррупцией лицом к лицу и решить, работать с ней или поддаться ей. Твои дни добрых дел и мыслей подходят к концу. В мире существует множество проблем, подобных этой, и ни у одной из них нет четкого, счастливого решения. Властвовать над многими — значит знать, что некоторыми ты должен пожертвовать. Так что спроси себя сейчас, Тессана Аллисанд, будущая королева державы, скольким язычникам ты готова дать мученическую смерть ради общего блага? Скольким королевствам ты готова позволить проклинать себя, когда они пытаются защититься от тебя? Когда ты решишь, что с тебя хватит? Когда мир будет раздавлен твоим сапогом? Или когда кто-то вежливо спросит тебя передать ему власть? Вряд ли между ними есть какая-то золотая середина. Как тебе хорошо известно.