– Итак, когда Брэндон был моложе и не имел титула или большого состояния, у него были только мечты жениться по любви и завести собственную семью. К сожалению, у местной красавицы, которая украла его сердце, были гораздо более высокие амбиции.

Элли кивнула. Все в высшем свете слышали слухи о лорде Халлуорте и о той, что сбежала. Это было все, что она знала об этом. И все же, она задавалась вопросом, было ли в этой истории что-то еще.

Ее пристальный взгляд остановился на нем. Видя, как он стоит там, такой прямой, высокий и красивый, было почти невозможно подумать, что какая-то женщина разбила его сердце.

– Я представляю, что сейчас она полна сожаления.

– Возможно, - задумчиво ответила Мэг.
– Хотя я действительно беспокоюсь, что он так и не нашел никого другого. Наша семья происходит из длинной череды браков по любви. Мы твердо верим, что, когда мы встречаем единственного человека, за которого собираемся выйти замуж, мы просто знаем. Мы чувствуем это от корней наших волос до мозга костей. Это называется "уверенностью Стредвика". Согласно преданиям, это должно работать с обеими сторонами, ошеломляя предназначенную пару внезапным и неопровержимым чувством осознания.

– И все же, уверенность твоего брата ввела его в заблуждение, - сказала Элли, немного лучше понимая его сдержанность.

Мэг вздохнула.

– Я часто задаюсь вопросом, что, возможно, мы с Брэндоном не получили свою долю легендарной уверенности.

У Элли не было возможности прокомментировать или успокоить свою подругу из-за гула голосов, когда они достигли окраины толпы, слыша, как респектабельные дамы практически предлагают своих дочерей.

– Вам нравится танцевать? Моя Агата грациозна, как лебедь!

– Моя Корделия - бриллиант чистейшей воды, и это только ее первый сезон. Только посмотрите на нее. Она отличный выбор, милорд!

– У меня три дочери. Берите столько, сколько захотите! Или возьмите меня вместо них.

Лорд Халлуорт, который до этого момента сохранял отстраненное выражение лица, выглядел ошеломленным, когда женщина бросилась на него.

– Держите себя в руках, мадам.

Он повернулся боком, чтобы протиснуться сквозь толпу.

– Я не собираюсь жениться ни на одной из ваших дочерей.

Пока он говорил, его взгляд искал пути к отступлению... пока не встретился со взглядом Элли. И задержался.

В то же мгновение ее сердце тревожно сжалось. Внизу живота тоже что-то странно забилось. Она положила руку на живот, чтобы подавить это чужеродное недомогание. Смутно она подумала, не подхватила ли она какую-нибудь разновидность медвежьей лихорадки, стоя слишком близко к обезумевшему от булочек зверю.

Лорд Халлуорт сделал два шага, но резко остановился, когда на его пути оказалась девушка.

– Моя Беатрис сможет исцелить ваше разбитое сердце. Она милая, как ягненок!

Он моргнул, глядя на молодую женщину, чьи белокурые волосы представляли собой копну кудряшек, которые, к сожалению, напоминали овцу, нуждающуюся в хорошей стрижке. Затем он посмотрел на Элли поверх пенистой массы. Когда его глаза расширились, она поняла, что они подумали об одном и том же.

Весь эпизод был настолько комичным, что она совсем забыла о том, что заразилась медвежьей лихорадкой, и ее плечи начали трястись от невыносимого веселья.

Затем тетя Миртл внезапно воскликнула:

– Ради всего святого! Это что, слон на свободе?

Если бы это сказал любой другой человек в любое другое время, Элли встревожилась бы. И все же, когда она увидела, как Миртл ткнула Мэйв локтем в ребра, она поняла, что это была всего лишь уловка, чтобы отвлечь внимание. Они пытались спасти маркиза. И Элли рассмеялась, прикрываясь перчаткой.

Тетя Мэйв приняла соответствующее выражение лица и выглядела по-настоящему удивленной.

– Сбежавший толстокожик! И он направляется сюда!

– Где? Я ничего не вижу - скептически спросила мать Беатрис.

Тетя Миртл неопределенно указала в позади толпы.

– Сразу за холмом и вон той рощицей.

– Кажется, я вижу, - сказала Корделия первосортная, после того как нацепила на нос очки.

– Боже мой! Это правда слон!

При этих словах Элли рассеянно посмотрела за холм, полагая, что, должно быть, произошла ошибка. Слона на свободе быть не могло. Конечно, кто-нибудь принял бы меры, чтобы предотвратить...