Он был повсюду.

В воскресенье после церковной службы она как раз подошла к карете, когда поняла, что снова потеряла свою записную книгу. Быстро извинившись перед тетушками, она отправилась на поиски. Однако она сделала не больше полудюжины шагов, наклонив голову, чтобы осмотреть тротуар, когда наткнулась на пару джентльменских ботинок, преграждающих ей путь. Она остановилась, и еще до того, как он заговорил, она поняла.

– Вы искали это, мисс Пэрриш?
– спросил слишком знакомый голос, когда он поднес к ее глазам записную книгу.

Она перевела взгляд с руки в перчатке на строгие линии его жилета, на четкие складки галстука, на ухмылку, притаившуюся в уголке его рта, и, наконец, на пару веселых серо-зеленых глаз. Ее пульс сразу же участился. Затем ее живот затрепетал. И у нее возникло сильнейшее желание прикоснуться к нему. Не имело значения, куда — к его рукаву, груди, затылку. Она просто хотела, чтобы ее руки были на нем.

Она чувствовала себя ужасно виноватой из-за этого.

Полагая, что лучше всего закончить эту встречу как можно скорее, она вместо этого обхватила книгу руками.

– Спасибо вам, милорд. Я очень признательна, что вы снова спасли ее.

Она сделала быстрый реверанс и намеревалась уйти. Но он помешал ей отступить.

– Я нашел ее на лестнице и подумал, что она выглядит знакомо, - сказал он непринужденно.
– Затем я начал задаваться вопросом, какими исследованиями вы могли заниматься в церкви из всех мест.

– Я пыталась увидеть реакцию джентльменов на оглашение имен вступающих в брак. Я подумала, что если увижу нетерпение или нервозность, это может дать некоторое представление об их мыслительном процессе.

– И что вы обнаружили?

Она посмотрела вниз, туда, где его большой палец в черной перчатке покоился на потертой коричневой обложке, недалеко от ее лайковой перчатки цвета слоновой кости. Они были так близко, что она могла поклясться, что чувствовала исходящий от него жар. Как просто было бы случайно коснуться его... Совсем чуть-чуть...

Она покачала головой.

– Ничего. Я потратила все это время на поиски своего карандаша.

– Ах. Что ж, возможно, я мог бы предложить вам небольшую помощь в вашем исследовании. Так сказать, ваш первый урок.

Он склонил голову с ученым видом.

– Достойный джентльмен позаботился бы о том, чтобы, по крайней мере, казаться уравновешенным и собранным, чтобы не встревожить свою будущую невесту своим рвением.

Она усмехнулась.

– Вы хотите сказать, что джентльмены всегда нетерпеливы? Я бы сказала, что некоторые просто смирились с институтом брака.

– Если он просто смирился - или слишком незрел, чтобы понять, как ему повезло, - тогда не стоит возлагать на такого человека свои надежды.

Пока он говорил, выражение его лица потемнело и стало обвиняющим.

Она сразу напряглась.

– И этот второй урок для книги... или для меня?

– У меня сложилось впечатление, что книга предназначена для вас, а также для таких, как вы, которым требуется понимание различий между джентльменами и негодяями?

Он не назвал имени Джорджа, но с таким же успехом мог бы это сделать.

Она впилась в него взглядом. Взгляд лорда Халлуорта вспыхнул в ответ, жарко блуждая по ее щекам, а затем по губам. Губы в ответ защипало.

Странно, но она все еще чувствовала обжигающее давление их поцелуя, как будто они только что оторвались друг от друга. Как будто времени вообще не прошло, и они остались наедине на той уютной поляне в центре зоопарка. Он, казалось, прочитал ее мысли и низко зарычал. Воздух между ними потрескивал как от статического разряда.

Как она могла чувствовать это необъяснимое притяжение, даже когда была раздражена на него?

– Я никогда ничего от тебя не скрывала, - тихо сказала она.

Его взгляд смягчился пониманием, как будто он мог видеть смятение, бушующее внутри нее.

– Я знаю, и мне жаль, что я тебе не поверил. Но теперь...

Он медленно выдохнул, оставив свое заявление незаконченным, и отпустил книгу. Затем он коснулся полей своей шляпы.

– Доброго дня, мисс Пэрриш.

Наблюдая, как он уходит, Элли решила не задумываться о том, что он мог бы сказать. Она была уверена, что ей лучше не знать. И лучше вообще не думать о нем. Ну, по крайней мере, до конца дня.

Но рано утром того же дня прибыла посылка. Внутри оберточной коричневой бумаги она обнаружила маленькую прямоугольную коробочку с откидной крышкой. Внутри была стопка карандашей, а также карточка, на которой было просто написано: