Находясь рядом со сценой и всегда помня о своей аудитории, Брэндон постарался не бросаться в глаза, когда оглянулся на дверной проем. Мисс Пэрриш и ее тети опаздывали. Музыканты начали разогревать свои инструменты, нестройные звуки скрипки и виолончели заполнили зал. Лампы приглушили, воздух наполнился запахом свечного дыма. Кто-то в последний раз прочистил горло. Программы перестали шелестеть. Постепенно все собравшиеся притихли в ожидании начала концерта. И он разочарованно выдохнул.

Но в следующее мгновение он почувствовал покалывание, пробежавшее по затылку, и тугой комок, свернувшийся глубоко в животе, и он понял, что она прибыла.

Со своего места рядом с Мэг он наблюдал, как Элли взволнованно оглядывала присутствующих, как нервно теребила руками в белых перчатках широкий пояс своего прозрачного шелкового платья цвета лаванды и как тяжело она вздохнула, когда поняла, что Незерсоула среди них нет. Очевидно, этот человек пренебрег своими обязательствами. Снова.

Ее пристальный взгляд остановился на Брэндоне. Сначала она улыбнулась с облегчением. Но затем нахмурилась, наморщив лоб. Он не обиделся. Скорее всего, она не хотела радоваться его появлению или видеть, как он становится свидетелем того, что Незерсоул подвел ее.

Брэндон понимал ее внутренний конфликт. Он сам не хотел, чтобы его тянуло к женщине, которая не собиралась ставить его выше всех остальных.

Тем не менее, они оба были здесь, в этой неприветливой глуши между желанием и реальностью. Как ее друг, он продемонстрирует, чего молодой женщине следует ожидать от уважающего ее джентльмена.

Движением пальцев он подозвал билетера и распорядился, чтобы трех мисс Пэрриш проводили к лучшим местам, которые, как оказалось, были рядом с ним. По крайней мере, после нескольких незаметных перемещений.

По толпе прокатился поток слухов, достигая крещендо, пока Мэйв Пэрриш не приложила руку к уху и громко не объявила о временном недомогании, которое требовало ее непосредственной близости к сцене. Произнесенная с такой бескомпромиссной убежденностью, она превратила сплетни в глухое бормотание. Ему нужно будет поблагодарить ее позже.

Порозовев от смущения, Элли поприветствовала его кивком и чопорно села рядом с его сестрой, ее тети примостились рядом.

– Ты опоздала, - игриво прошептала Мэг своей подруге из-за веера.

Элли изящно пожала плечами.

– Когда Джордж не приехал в наш городской дом, я подумала, что, возможно, неправильно поняла наши планы и мы должны были встретиться с ним здесь.

Мэг украдкой оглядела собравшихся и покачала головой.

– Я его не вижу.

– Должно быть, его задержали.

Брэндон стиснул зубы, когда услышал эти слова от Элли. Верная себе, она нашла оправдания для Незерсоула. Казалось, что этот ребенок в теле мужчины не мог сделать ничего плохого в ее глазах. Она просто принимала скудные подношения, которые ей давали.

Неужели она не понимала, насколько большего заслуживала?

Он размышлял над ответом во время выступления, когда вспоминал, как давным-давно совершил ту же ошибку.

Когда наступил антракт, он подошел к столу с закусками и стал ждать пунша. Конечно, он мог бы попросить лакея принести его, но так было лучше. Брэндону нужна была дистанция между ним и Элли. Не только для того, чтобы утихомирить слухи, но и для того, чтобы убедиться, что он не забудется. Стоя слишком близко к ней, он испытывал непреодолимое искушение прикоснуться к ней, коснуться обнаженной полоски кожи между ее перчаткой длиной до локтя и гофрированным манжетом рукава, наклониться и—

– О, лорд Халлуорт, я так и думала, что это вы.

Он рефлекторно напрягся при звуке знакомого голоса, но тщательно овладел собой, прежде чем повернуться.

– Леди Честейн.

Женщина, которую он когда-то знал как мисс Фиби Брайт, кокетливо скользнула взглядом по его фигуре.

– Как потрясающе вы выглядите этим вечером. Если помните, ты всегда нравился мне в голубом.

– Мне было жаль слышать о смерти вашего второго мужа, - вежливо сказал он, жалея, что не остался со своей компанией.

Ее пальцы порхали в воздухе.

– Да, да, что ж, я скорее склонна пожелать старому дьяволу скатертью дорога. Он оставил меня без гроша. Или, скорее, с недостаточным количеством. Я едва пережила год траура.

Она мило надула губки, ее лицо все еще было отражением того, о котором он мечтал долгие годы. До того, как он потратил годы, презирая ее.

– Я уверен, что вы встанете на ноги, миледи.

– Смогу ли я, Брэндон?
– она вздохнула, ее темно-сапфировые глаза посмотрели на него сквозь ресницы.