Элис молча наблюдала за действиями сержанта, поймав взглядом, как на глазах строгого и сильного мужчины появились мелкие капли слез, что едва заметно поблескивали на вечернем солнечном свете, пробивающемся сквозь окно — будто внутренне ощущая, что за скальной твердой породой внешнего спокойствия — внутри ее командира бушевал ураган, пламя, такое же, как и сейчас происходит у нее в душе.

— Это касаемо твоих результатов терапии, — тихо произнес сержант.

— С ними все нормально же. Доктор сказала, что я могу вернуться и выполнять свою работу, — уверенным тоном голоса ответила Элис, твердым взглядом посмотрев на командира.

— Я не считаю, что это так, — Мясников с этими словами взял в руку скомканную пачку сигарет, — несмотря на заключение, я думаю, тебе стоит отправиться в тыл и продолжить выполнять свои задачи по более легким заданиям.

— Смею возразить, сэр! — громко сказала Элис в ответ, крепко сжав ремень автомата в кулаке. Все ее нутро вновь возгоралось, сопротивлялось сказанным ей только что словам. “Он не посмеет отобрать у меня то, ради чего я все это время старалась!” — пронеслось эхом в ее разуме, прозвучавшее так, словно это были не только ее слова.

— Твое психическое состояние не стабильно. Несмотря на твои заслуги и боевые успехи, пересмотрев все отчеты… — сержант с этими словами открыл пачку и начал доставать оттуда сигареты, такие, какими он себе и представлял в своем разуме — сломанные, искалеченные, ни на что не годные. — Ты не слушаешься приказов, не слушаешь слова, сказанные тебе твоими товарищами, всегда действуешь необдуманно и лезешь в пекло, не думая о последствиях. Почему ты так хочешь умереть?

— Сэр! — все также громко продолжила отвечать Элис на обвинения в свой адрес, — я не хочу умереть, я хочу выполнить задачу с минимальными потерями! Я считаю, что мои действия приносят необходимый успех для операции. Я действую так, исходя из обстоятельств и необходимости.

— Ты не была такой! — не сдержавшись, Мясников выкрикнул эти слова и грозно посмотрел на девочку, стоящую перед ним. Девочку, которая лишь частично напоминала внешность Элис, которая озорно улыбалась, была одета в вечернее платье и говорила ему, что хочет познакомить своего папу с парнем, с которым она встречается. Девочку, которую он…

— Я всегда была такой! — слова Элис эхом звучали в голове сержанта, накладывающиеся на слова его воспоминаний и так же подобно грому грохотали в его разуме.

— Почему? — Мясников невольно, поддавшись эмоциям, поднялся с дивана и начал подходить к своей девочке, — Почему ты так хочешь умереть? Почему ты хочешь окунуть свои руки в крови? Почему ты хочешь стать такой? — сержант с силой схватил за плечи Элис, — ПОЧЕМУ?

— Потому что… — Элис пытаясь сохранить спокойствие и не сделать лишнего, увидев редкие капли слез, скатывающиеся с глаз сержанта, отпустила ремень автомата и протянула руку к щеке мужчины, — потому что, мои руки уже по локоть в крови… потому что я хочу что-то сделать, чтобы спасти моих близких… потому что я хочу выжить… потому что я хочу бороться за свою жизнь… потому что я не хочу подвести вас!

Сержант молчал, не осознавая даже того, что его подчиненный, прямо сейчас, вытирал слезы своему командиру. Не осознавал, потому что его разум был далеко отсюда, напоминая ему о том, что случилось с его девочкой. Мясников будто наяву видел, как его дочь, которую он растил и воспитывал, лежала на земле. Ее лицо было изуродовано до неузнаваемости, от тела оставались лишь обугленные куски, из которых торчали сломанные кости. Всюду были лишь кровь и куски плоти, раскиданные по полю. Он узнал свою девочку, только благодаря жетону, который едва сохранился от того, что убило его дочь. То, во что ее хотели превратить — уничтожило ее. Убило не только ее, но и его самого. Вся его жизнь перестала иметь смысл. И когда он только начал забывать, когда он только начал находить новый смысл жизни — все повторяется вновь…

Мясников не заметит того момента, как Элис уйдет из комнаты, оставшись в своих воспоминаниях еще на долгие минуты. Предаваясь и полностью подчиняясь своим эмоциям, которые захлестнут его. Он будет кричать, плакать, крушить все вокруг, и только тихое гудение маленького робота-пылесоса, исправно и с полной самоотдачей выполняющего свой приказ — будет звучать на фоне нервного срыва одного из самых сильных мужчин.

Примечание.

Enough!* — Хватит!

29 августа XX26 год. Южно-китайский фронт. Район Дантай города Янцзян

Примерно за час до начала сбора, Лорен сидел в комнате, оставшись один; все остальные солдаты Лотос-1 активно собирали снаряжение и занимались личными делами перед началом операции. Лорен же изучал карту местности, присланную Мясников, пытаясь понять ситуацию на фронте, которая, мягко сказать, не радовала. По последним данным, все зашло в тупиковую ситуацию, и ни одна из сторон не могла выбить своего противника из закрепленных участков. Боевые действия шли за каждый дом в тесной застройке корпоративного района северо-восточной части Янцзяня. Все что Лорен сейчас понимал, что их отряд вновь отправят на штурм, там, где руководству понадобится прорвать фронт для дальнейшего развития успеха, но вот куда именно, этого, парень пока что не смог выяснить для себя.