Девочка метнулась к вошедшему, и видение оборвалось.

Именно в этот момент моя нога ступила на землю, что уже не была очерчена тенью арки.

Я не поняла, что происходит. Голова закружилась, я не удержала равновесие и начала падать. На талию мне легли чьи-то теплые руки, не давая коснуться земли. А голос императора прошептал:

— Все хорошо, русалочка. Ты уже здесь. Расскажи, что ты видела.

И император прижал меня к себе так сильно, что мне стало нечем дышать. Я оттолкнула его со всей силы, но отодвинулся он лишь потому, что не хотел привлекать лишнее внимание. Ведь люди уже стали засматриваться на девушку, которая вырывается из рук мужчины.

— Успокойся, все, я не держу. Что случилось? Ты что-то видела?

Я была в шоке от его наглости:

— С чего вы думаете, что я вам расскажу. Это в принципе нетактичный вопрос. Это чужая жизнь, как вы можете лезть в нее?

— Не злись. Я просто спросил. Извини, если задел тебя. Я привык, что мне сразу докладывают то, что мне интересно.

— Моя жизнь не должна вас интересовать. Только лишь момент, когда я отдам вам склянку.

Лицо императора изменилось. На него будто лег груз, который всегда был на нем. Я напомнила императору о его проблеме. Что ж, надеюсь, это отстранит его от меня.

— К сожалению, или к счастью, меня волнует не только этот момент твоей жизни.

— Да вас в принципе волнует все жизни мне подобных.

— Нет, на них мне наплевать. А о тебе я хочу знать все.

Это прозвучало неожиданно. Слишком прямолинейно. Я хотела сказать императору, чтоб он не переходил грань, но он опередил меня.

— Я очень жалею, что медальон открылся не из-за меня. Если б я знал, какая ты, то не поручил бы тебя Дэймонду.

Я понимаю, что нравлюсь императору. Но я не хочу, чтоб это как-то касалось меня.

— Это звучит смешно и жалко. Я ужинаю с вашей женой и дружу с вашей бывшей любовницей. Не надо свой недостойный образ жизни проецировать на меня.

Не было похоже, что императору хоть каплю стыдно. Я надеялась хоть на какую-то реакцию, но лицо императора не поменялось.

— Ты права, я не достоин твоего расположения. Все, что я могу предложить, это моя спальня и мои деньги. Ты же заслуживаешь быть чье-то женой, чтоб тебя обожали. Но не надо меня упрекать. Все мы живем с грузом ошибок. Не только я.

Император молча пошел в сторону разгорающегося веселья. Мне пришлось следовать за ним.

По левую сторону было множество лавок с различными товарами. В одной из них была еда. Я взяла вкуснейшую булочку с корицей. Дальше продавали различные сувениры из столицы. Только вот мне не хотелось сохранять воспоминания из этого города.

Дальше я останавливалась у всех лавок, покупая что-то по мелочи: и украшения, и еду, и разные картины, нарисованные на маленьком холсте. На них изображались пейзажи по тематике ярмарки: осень, работа в поле, любовь.

Так мы с императором обошли все магазины. Он ничего не покупал, казалось, что он просто с удовольствием смотрит на то, как мне все нравится. Так даже лучше. У меня был молчаливый сопровождающий, который изредка корректировал мой маршрут, чтоб я не ушла с основного места.

Когда смотреть было уже не на что, остались лишь аттракционы. Внимание привлекло чертово колесо. Нам обещали обзор всей столицы, как на ладони. Я сразу пошла туда, император поплелся за мной.

— Два билета, пожалуйста. — заговорил мой провожатый.

— Проходите сюда. Не задерживайте очередь. — сказала нам скандального вида женщина, которая отвечала за этот аттракцион. Мы быстро забежали в свою кабину, отрезая себе путь на землю.

Сначала было не страшно. Мы медленно поднимались. Место здесь было только для двоих людей, так что нам пришлось сидеть рядом. Меня волновало соседство моего врага, до тех пор, пока мы не поднялись на высшую точку.

От открывшегося вида перехватило дыхание. Отсюда я видела все, даже дворец, в котором сейчас жила. Люди снизу казались крошечными, а на горизонте было море. Меня не пугал даже ветер, что развивал мои волосы во все стороны. Это было слишком необычно, чтоб отдаться страху.

— Давно я вот так просто не отдыхал. — заговорил сбоку отрешенный голос. Я посмотрела на императора. Он выглядел спокойно. Его глаза бегали по городу, отмечая его красоту. Казалось, что Арчибальд жалеет о чем-то. Может, сейчас он понимал, что тратит свою жизнь, которая, как и у всех, была единственной, на беготню за идеалами своих предков. Сожалеет ли он о том, что его жизнь ему по факту не принадлежит?

— Вы поэтому сюда выбрались? Отдохнуть?

— Нет. Я хотел понаблюдать за тобой. Я не ожидал, что ты меня узнаешь.