Внезапно женщина нахмурилась и проснулась. В ее ясных глазах отразилось лицо мужчины.

– А-Хао, ты вернулся. Все хорошо?

Тот кивнул, опустил глаза и тихо ответил:

– С демоном-крысой покончено. Наставница, не волнуйтесь.

Женщина улыбнулась и погладила собеседника по голове:

– Если за дело берешься ты, я никогда не волнуюсь, А-Хао.

Мужчина в пурпуре молча смотрел на женщину, и его глаза лучились нежностью.

Увиденное озадачило Ланьхуа. Во-первых, мужчина показался ей знакомым, а во-вторых, его отношение к наставнице выглядело слегка…

– Бац! – В ушах Орхидеи прозвучал оглушительный хлопок, похожий на взрыв.

Ланьхуа заволновалась и резко открыла глаза. Развернувшаяся перед ней картина завораживала и потрясала. Девушка парила в бескрайнем звездном небе, почти сказочном и самом прекрасном из тех, что ей доводилось узреть. Орхидея посмотрела вниз: под ногами раскинулось точно такое же звездное небо. Ланьхуа удивленно повертела головой и обнаружила, что небо окутало ее со всех сторон!

– Как красиво! – пробормотала она, обернулась и увидела фигуру мужчины.

Ланьхуа ошарашенно уставилась на него.

– Большой Демон!

Верно. Они сражались с воинами в царстве Демонов, а потом их затянуло в зеркало военного советника Кун Цюэ. Выходит, что они…

– Мы внутри зеркала? – спросила Ланьхуа, но Дунфан Цинцан не ответил.

Он тер подбородок, задумчиво и на редкость серьезно глядя на девушку. Ланьхуа стало немного не по себе, она быстро опустила голову и осмотрела себя, но ничего неподобающего не увидела. Орхидея подняла глаза и спросила:

– В чем дело?

Дунфан Цинцан прищурился:

– Почему ты тоже здесь?

Орхидея растерялась:

– Последовала за тобой.

– Зачем?

Ланьхуа совсем смутилась:

– Хотела вытащить тебя, но не успела, и нас затянуло в зеркало.

Дунфан Цинцан скривил губы в улыбке:

– Вот оно что! Почему же ты решила меня вытащить?

Орхидея открыла рот, но слова «Чтобы спасти!» комом застряли в горле. Она в замешательстве смотрела на Дунфан Цинцана, шевеля губами и понимая, что не может произнести простые слова. Она – цветочная фея и небожительница, а он – Повелитель демонов. Им предначертано враждовать, а она инстинктивно попыталась спасти воплощение зла… Какой позор!

Орхидея отвела взгляд, указала на звездное небо и неловко сменила тему:

– Разве нас не затянуло в зеркало? Почему здесь все так…

Прежде чем девушка успела договорить, Дунфан Цинцан указательным пальцем поддел ее подбородок и приподнял голову, заставив обратить взгляд на него. Орхидея испуганно и удивленно уставилась на Повелителя демонов, к сердцу хлынула волна необъяснимого смущения, из-за которого ее лицо залилось румянцем, а тело словно застыло. В ушах гудело, но голос Дунфан Цинцана звучал четко и ясно:

– Маленькая Орхидея, ты была готова последовать за мной до конца…

Его лицо приблизилось, а дыхание ласкало кожу, будто мягкий ворс писчей кисти. Ланьхуа так растерялась, что даже позабыла отпрянуть. Она слушала чарующий голос, лившийся в уши, словно под воздействием магического заклинания.

– Маленькая Орхидея, ты ведь давно полюбила меня всем сердцем? Твой поступок меня растрогал.

Губы мужчины медленно скользнули от ее ушей к губам. Его тело источало больше тепла, чем у простых смертных, наполняя дыхание жаром. Одного лишь дыхания было достаточно, чтобы Ланьхуа обуял страх.

– Стой! Подожди, подожди!

Когда губы Дунфан Цинцана были готовы прильнуть к ее губам, Орхидея вздрогнула и оттолкнула Повелителя демонов. Хотя ее лицо по-прежнему пылало, она мыслила трезво.

– Ты… Ты правда Дунфан Цинцан?

Ланьхуа вытянула руку, чтобы держать мужчину на расстоянии. Тот усмехнулся и уточнил:

– Разве нет?

– Ты назвал меня милой…

– Так и есть.

– Ты не величал себя Темнейшим. Обычно ты отбрасываешь высокомерие только ради притворства. Но сейчас тебе незачем притворяться. Здесь никого нет.

– Вот оно что.

– А еще ты улыбаешься… Обычно ты улыбаешься мне, когда хочешь высмеять или схитрить.

Мнимый Дунфан Цинцан надул губы, и в его глазах промелькнуло сочувствие:

– Я действительно так с тобой обращаюсь?

– Ты терпеть не можешь, когда дуются…

Поделившись своими наблюдениями, Ланьхуа вдруг осознала, что незаметно для себя хорошо изучила Дунфан Цинцана. Она пригляделась к самозванцу. Глаза красные, но более темного оттенка. Неестественно бледное лицо, слегка посиневшие губы.