Заметив мою физическую реакцию, мама сжала мою руку. Боль окрасила ее лицо.

— Да, детка, я тоже меньше всего этого ожидала, — пробормотала она. Затем выдержала продолжительную паузу. — Они оставили нам всё.

Я растерянно нахмурилась.

— Что — всё?

— Всё, чем владели. Гостиницы, дом. Деньги, — перечислила она ровным тоном. — У тебя тоже есть свои деньги, которые ты получишь по достижении двадцати одного года. Достаточно для поступления в любой университет на твой выбор. Черт побери, если бы ты захотела, то могла бы поступить хоть в университет на Луне, — попыталась пошутить она.

Я ничего не сказала. Просто застыла. У Стива и Авы были деньги; я всегда это знала. Они постоянно дарили мне шикарные подарки на дни рождения и Рождество и приглашали нас на изысканные ужины. Им принадлежало несколько гостиниц. Очень хороший дом в Вашингтоне, и еще один в Малибу. Я знала об этом, но никогда не придавала особого значения. Мама ни разу не позволила им дать нам ни цента, хотя я знала, что они предлагали. Стив, заговорщически подмигивая, всегда совал мне деньги в карман во время прощания. Им не нравилось, что мама боролась с трудностями, но они, как настоящие родители, гордились ее твердой решимостью справляться со всем самой. И она это делала. Но, похоже, они посмеялись последними. Предоставили маме финансовую поддержку, о которой всегда мечтали, тогда, как она ей была не нужна.

— Куколка? — тихо позвала мама с взволнованным выражением. — Тебе в жизни не придется беспокоиться о деньгах. Никогда не придется чувствовать себя беспомощной или потерянной. Стив и Ава позаботились об этом.

От ее слов внутри меня что-то надорвалось, и я резко встала.

— Думаешь, деньги защитят меня от чувства беспомощности и потерянности? — огрызнулась я. — Меня не волнуют деньги, вещи. Мне они не нужны. Отдай их все, сожги. Мне плевать. Я не хочу их, — прорыдала я, по моему лицу текли слезы. — Я только хочу, чтобы Стив и Ава вернулись.

Мама встала, в ее глазах блестели слезы. Она открыла мне свои объятия, и я устремилась в них.

Она поцеловала меня в голову.

— Я знаю, куколка. И тоже этого хочу, — прошептала она.

Мы стояли достаточно долго, чтобы мои слезы высохли, и я нашла в себе силы отстраниться от маминых объятий.

— Что там еще? — спросила я, вытирая глаза.

Мама моргнула.

— Что еще? — повторила она.

— Да, ты сказала, что тебе нужно поговорить о паре вещей. О чем еще?

Лицо мамы изменилось. Грусть еще не исчезла, но появилось что-то еще. Возможно, надежда. А еще отчаяние. Странное сочетание.

Она глубоко вздохнула.

— Сядь, куколка.

Я насторожилась, но подчинилась, готовясь к чему-то ужасному. Вот что я делала все эти дни. Каждый раз, когда звонил телефон, меня охватывал страх, полнейший ужас от того, что услышанная новость может разрушить мою жизнь. Раз это случилось однажды, я не сомневалась, что это повторится. Вопрос был не в том, если, а в том, когда.

— Сегодня я разговаривала не только с адвокатом, — начала она странным голосом. — Я… — Она сделала паузу. — Зейн дома.

При этом заявлении я села немного прямее, почувствовав слабый огонек надежды. Из-за тона, которым она это сказала.

— Зейн дома. И вы с ним разговаривали, — уточнила я.

Она кивнула.

— И я узнала кое-что. И это помогло мне многое понять. Заставило осознать, что мне нужно.

Я боролась с улыбкой.

— Зейн. Тебе нужен Зейн, — закончила я за нее.

Мама легко улыбнулась. Настоящей улыбкой. Не притворной.

Я подпрыгнула на месте.

— Значит, вы снова вместе?

Мама еще раз кивнула.

Я тихо визгнула, не обращая внимания на то, что это выглядит по-детски и нелепо. Я быстро обняла маму, прежде чем отпустить ее.

— Это круто. Невероятно. Я знала, знала, что он не уйдет навсегда. Не отпустит тебя, не отпустит нас. — Я огляделась. — Где он?

Мне нужно было увидеть его своими глазами.

Мамина улыбка сникла, в ее глазах мелькнуло что-то, из-за чего я тоже перестала улыбаться.

— Он в клубе, рассказывает мужчинам кое о чем, чтобы разобраться в суперсекретных байкерских делах, — объяснила мама, закатывая глаза.

Я ничего не сказала, ожидая, пока она поделиться со мной причиной печали, омрачившей счастье в ее глазах.

— То, что я узнала сегодня, куколка, думаю, тебе тоже нужно это знать, — тихо начала она. — Тебе нужно понять, почему Зейн такой.

— Его демоны, — пробормотала я почти про себя.

Мама слегка отстранилась, удивившись моему наблюдению.